В битве под Москвой немецкая авиация активно уничтожалась и в воздухе, и на аэродромах. Ставка ВГК с целью разгрома авиационной группировки противника организовала две крупные воздушные операции, которые проводились на широком фронте и большую глубину. В первой из них (с 11 по 18 октября) участвовали ВВС Северо-Западного, Западного, Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов, а также соединения дальней бомбардировочной авиации, которые вывели из строя 500 вражеских самолетов. Вторая операция осуществлялась с 5 по 8 ноября 1941 г. силами ВВС Калининского, Западного и Брянского фронтов, ВВС Московской зоны обороны и 81-й авиационной дивизии ДБА. На 29 аэродромах наши летчики сожгли и повредили 111 самолетов противника.
В результате упорной и активной борьбы, которая велась на московском направлении более трех месяцев, военно-воздушные силы Германии потеряли в воздухе и на аэродромах около 1600 самолетов. Активность вражеской авиации резко снизилась. Уже к концу ноября 1941 г. наши ВВС завоевали оперативное господство в воздухе на этом важнейшем направлении и удерживали его до конца битвы под Москвой. К 1 января 1942 г. численность авиации противника, действовавшей на советско-германском фронте в первой линии (без учета резерва и самолетов паркового ремонта), сократилась с 5 тыс. до 2820 самолетов, т. е. в 1,8 раза.
«Зимой 1941 г. немецкой бомбардировочной авиации был нанесен первый сокрушительный удар», — пишут в своих мемуарах бывшие фашистские генералы и офицеры, авторы книги «Мировая война 1939–1945 гг. «. «Русская авиация… зимой 1941/42 года сумела нанести несколько эффективных ударов… Германские военно-воздушные силы обладали господством в воздухе, однако весь огромный фронт они контролировать не могли, и русские часто [31] добивались местного превосходства»{27} — указывает гитлеровский генерал Ф. Меллентин.
В условиях господства в воздухе советской авиации наши сухопутные войска осуществляли маневр резервами без серьезною противодействия авиации противника, в благоприятной воздушной обстановке готовили и проводили контрнаступление. Таким образом, здесь, под Москвой, было нанесено первое серьезное поражение военно-воздушным силам фашистской Германии во второй мировой воине и одержана первая существенная победа советской авиацией в Великой Отечественной войне.
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, который в битве под Москвой командовал Западным фронтом, писал: «Благодаря общим усилиям фронтовой, дальней авиации и авиации ПВО у врага впервые с начала Отечественной войны была вырвана инициатива в воздухе. Авиация систематически поддерживала наши наземные войска, наносила удары но артиллерийским позициям, танковым частям, командным пунктам. Когда же немецко-фашистские армии начали отход, наши самолеты беспрерывно штурмовали и бомбили отходящие колонны войск. В результате все дороги на запад были забиты брошенной гитлеровцами боевой техникой и автомашинами» {28}.
Осенью и зимой 1941 г. активность авиации противника заметно снизилась и на других участках советско-германского фронта. Это объяснялось сокращением общей численности авиационной группировки, переходом немецкой армии к обороне, сохранением и экономией авиационных сил к готовившимся летним наступательным операциям 1942 г., а также неготовностью немецкой авиации к боевым действиям в суровых условиях русской зимы. В ноябре 1941 г., например, было отмечено на всем советско-германском фронте только 8510 самолето-пролетов авиации противника, а в декабре и того меньше — 6780.
С усилением противодействия нашей истребительной авиации и зенитных средств фашистские бомбардировщики стали активнее действовать ночью. Количество дневных вылетов уменьшилось. Морально-боевые качества летного состава ВВС Германии заметно снизились. [32]
В то же время моральные и боевые качества наших летчиков продолжали укрепляться. Стремление закрепить достигнутый под Москвой успех, разгромить противника, изменить обстановку в свою пользу, лучше использовать имевшуюся авиационную технику порождало у наших летчиков и авиационных командиров широкую инициативу, наступательный порыв, боевое творчество. Девизом для советских летчиков стало: «Каждый вылет должен окончиться встречей с врагом, каждая встреча — победой!»
