Устав метаться по замку, Кощей вернулся в тронный зал, так и не поймав вредное зеркало. Кипя от негодования, дал по инерции пару кругов вокруг трона, споткнулся об обломок каменной короны и, в попытке сохранить равновесие, резко повысил обороты задних конечностей, ласточкой взлетев на трон. Примостившись поудобнее, Его Бессмертие сердито осмотрелся вокруг и разразился гневной тирадой в пустоту:
— И черт меня дернул податься на Русь! Они же здесь все патологические анархисты и хронические алкоголики! И ведь это заразно! Даже какая-то паршивая стекляшка позволяет себе… — Кощей заерзал на троне, скрипя зубами от бессильной ярости и обиды. — Что я ему плохого сделал? С уважением вроде всегда… Внешность моя не нравится? Так пусть на себя сначала посмотрит. Ножки кривые, полировка вся в трещинах. Предлагал ведь омолодиться, было б как я. Три тыщи лет, а как огурчик, весь позеленевший… Патина! Раритет! Нашло чем хвалиться. Однако… это что… Пора баланс подвести. Соловей в Муром намылился, Лихо вообще с катушек съехал, народным целителем себя вообразил, Ягу трогать нельзя, полянка заповедная, триста лет держится и столько же держаться будет… если не облажаюсь. Горыныч остался… На больничном, зараза!!! Ну говорил же, не трогай это стадо! Ящур! Провалиться… Я что, один на один против Ваньки остался? Не-е-ет, так дело не пойдет. Не хотелось, конечно… у него цена известная… — Кощей Бессмертный задумался и, наконец на что-то решившись, воздел руки кверху и завыл дурным голосом. Обычное заклинание вызова не требовало таких диких усилий голосовых связок, но тут случай особый.
— …приди ко мне, Люцифер, и исполни волю мою!
Лиловая ветвистая молния, сопровождаемая оглушительными громовыми раскатами, вонзилась в пушистый ковер. Остро запахло серой и паленой шерстью.
— Ну ты и наглец! — Люцифер поправил бабочку на шее, смахнул невидимую пылинку с лацкана черного фрака и холодно посмотрел на Кощея. — Еще договор не подписал, а уже приказы отдавать собрался?! «Исполни волю мою»! передразнил он Кощея. Щелкнув пальцами, выудил из воздуха хрустящий лист пергамента, допотопную перьевую ручку с прозрачным пластиковым нутром, одноразовый шприц в целлулоидной упаковке, флакончик медицинского спирта и аккуратно запечатанный пакет с хирургическими перчатками.
— Это еще зачем? — подозрительно спросил Кощей, опасливо косясь на дьявола, который деловито вскрыл пакет и уже натягивал перчатки на свои холеные волосатые руки.
— Договор подписывать будем, — любезно пояснил Люцифер, направляясь к трону. — Закатайте рукавчик, пожалуйста.
— Но-но-но! — Кощей кубарем скатился со своего насеста и все дальнейшие переговоры предпочел вести с безопасного расстояния. — Какой договор? Мы пока ни о чем не договорились.
— Что ты так разволновался? Договоримся. Бланк стандартный, оплата тоже…
— Я все же хотел бы ознакомиться.
— Крючкотвор, — усмехнулся дьявол, — ну изучай, изучай.
Пергамент мягко взмыл в воздух и скользнул в руки Кощея. Бессмертный нацепил на нос пенсне и принялся дотошно изучать стандарты адской канцелярии. Люцифер меж тем не спеша поднялся по ступенькам и, взгромоздившись на трон, окинул обитель Кощея хозяйским взглядом. Картинная галерея не привлекла его особого внимания. Любопытство возбудил лишь одинокий холст, стоящий на полу лицом к стене. Свистнув ему, как собачке, Люцифер поманил полотно пальцем, и оно послушно подплыло к дьяволу. Увидев ноги Кощея, устремленные в зенит, и торчащую из груды черепов плешивую голову, Люцифер радостно заржал. Вольготно развалившись на троне, держа полусогнутые в локтях руки в резиновых перчатках кверху, Люцифер имел вид заправского хирурга перед операцией. Наклонив голову набок, одним движением бровей перевернул картину на сто восемьдесят градусов. Теперь Кощей торчал, оттопырив кверху тощий зад, на широком основании пирамиды, острый конец которой соответственно смотрел вниз. Внезапно пирамида задрожала, поехала, потекла, и Кощей закувыркался вниз. На этот раз лавина черепов погребла его с головой.
— Прелесть! — восхитился Люцифер. — Подари, — попросил он Бессмертного, но тот, увлеченный содержанием пергамента, лишь махнул рукой. Люцифер продолжил развлекаться, подмигивая картине то одним, то другим глазом, вращая полотно вокруг своей оси. Из перекатывающейся груды черепов периодически выныривала тощая фигурка Кощея, разукрашенная многочисленными синяками и шишками. От этого увлекательного занятия нечистого оторвал возмущенный вопль Кощея.
