— Обязательно займусь этим, но немного погодя. — Глыба отстранился от окна. — Сначала доведу до конца начатое дело и выполню приказ.
Женя поднялся с кровати и приблизился к майору.
— Извини, Андрей, мы с тобой старые друзья, и ты мой командир…. Я тебя не узнаю, честное слово. Ты хочешь въехать в Берлин на белом коне? Нет, я тебя решительно не узнаю!
— Ну сообщу я сейчас об этом, и что?, — обозлился Глыба. — Человека уже не вернёшь, а работе этот факт может помешать. Не дай бог ещё комиссию сюда пришлют. Будут они тут под ногами путаться, мешать.
Андрей резко развернулся на каблуках и вышел из комнаты.
Чернов постоял в раздумье с полминуты и сказал, не то самому себе, не то обращаясь к лейтенанту:
— Десять негритят отправились обедать, один поперхнулся, их осталось девять. Убийство в закрытой комнате. Странное поведение майора. Очень странное. Я теперь, наверное, всех подряд буду подозревать.
Эмпат покачал головой:
— Да нет, майор наш человек. По крайней мере, мне так хочется думать. А если мне так хочется думать, то так оно и есть. А поведение… У кого из тех, кто находится здесь, на станции, адекватное поведение? У Железнова разве только. Железный, одним словом.
— После смерти напарника, наряд ли. Хотя держится молодцом.
Дальше стали говорить о том, где искать Беглеца. Прошин уверен, что тот обосновался на станции. Судя по всему, думал эмпат, архива тот ещё не нашёл. В нём запакована сила, которая может устроить апокалипсис, а раз армагеддон пока ещё не наступил, то он всё ещё где-то лежит, надёжно припрятанный.
Женя предложил пойти за белым кроликом — отследить по записям, куда направился этот летающий шар, жучок, как они его назвали. Камеры стоят во всех коридорах, так что сделать это будет несложно.
— А кто у них следит за камерами?, — спросил Прошин. — Где пульт находится, куда они все подключены?
— У нашего на всю голову радиста Игоря.
К пулемёту Чернов добавил пистолет, армейскую «штуку», пистолет «ШК», подвесив кобуру под мышкой, и они направились к радиостанции. Прошин от оружия отказался, мотивировав это тем, что он не солдат, а всего лишь эмпат.
Они всё не приходили к единому мнению, что такое этот летающий шар — сам Беглец или приспособление для того, чтобы превращать людей в зомби. И ведь этому шару нет никакой разницы — жив человек или мёртв. Она и мёртвого из могилы поднимет. Судя по рассказу Лафайета — когда Чанов вернулся, он был уже мёртвым. И если Беглец снова кого-нибудь оседлал, то всё, что они сделают — это убьют ещё одного человека. Застрелят его, а эта штуковина вылетит и найдёт новую жертву.
Игорь находился в радиостанции. Всё такой же неопрятный и небритый. Он был очень недоволен появлением капитана с пулемётом, но всё-таки впустил обоих и даже доверил пульт слежения за камерами. И предупредил — никаких вопросов про детство или про юность, или про первую любовь.
Они уселись за пульт, — Женя отложил пулемёт, приставив его к стенке за спиной, — и стали отслеживать «белого кролика». Они ещё раз просмотрели, как погиб Иван Строгин, нашли тот момент, где вылетает шар, определили, в какой коридор улетел, и переключились на другую камеру. Дальше всё пошло легко и просто — они знали время и место, остальное дело техники. В коридоре шар летел намного медленнее, и его можно было отследить без замедленного воспроизведения. Сначала подлетел к каюте астрофизика, остановился, покрутился рядом, как пчела у цветка, и полетел дальше. Илья Юрьевич его чем-то не устроил. Жучок повернул в другой коридор, и направился к солдатским каютам. Чернов чертыхнухся, понимая, что если Беглец выберет кого из солдат, то это всё усложнит. Летел жучок под самым потолком, стал почти прозрачным. Не зная, что искать, его можно просто не заметить.
У кают надолго не задержался, пробыл несколько секунд у каждой двери и отправился дальше. Пролетел мимо каюты техников, не задерживаясь, и порхнул дальше. Выбрался в центральный коридор, самый длинный на станции, и теперь летел как бы на финишной прямой. Впереди виднелась дверь в радиостанцию.
Товарищи переглянулись.
