Операция «Перфект» - страница 84
– Кстати, у тебя дома случайно нет невидимых чернил? Ведь записи следует делать втайне от всех.
Байрон сказал, что таких чернил у него нет. Он, правда, собирал обертки от жевательной резинки «Базука», чтобы сделать мишень, которая видна только в рентгеновских лучах, но таких оберток требовалось как-то уж очень много, а жвачку ему покупать не разрешали. Джеймс сказал, что это совершенно не то, и пообещал за каникулы непременно составить тайный шифр и прислать его Байрону. Затем он снова повторил, что его порядком тревожат швы у Джини на коленке, и велел Байрону как можно подробнее выяснить все про эти швы. Но Байрону стало казаться, что вся эта история не столько тревожит Джеймса, сколько вызывает у него жгучее любопытство. На прощание Джеймс аккуратным почерком написал на задней странице обложки свой номер телефона, хотя Байрон и так его отлично знал, и велел немедленно звонить, если события примут неожиданный оборот. И вообще, сказал он, связь между ними ни в коем случае не должна прерываться в течение всего лета.
Когда Дайана приехала забирать их после школы, Байрон сразу заметил, что она нервничает. Ученики шестого класса пели и подбрасывали в воздух шапки, радуясь окончанию средней школы, матери их фотографировали, а кое-кто уже устанавливал складные столики для пикника по случаю окончания учебного года. Но Дайана поспешила вернуться в машину и, едва они приехали домой, тут же принялась метаться по комнатам. Она достала чистые салфетки и приготовила сэндвичи, которые тщательно накрыла полиэтиленовой пленкой, а потом вдруг заявила, что, пожалуй, еще разок быстренько помоет «Ягуар», прежде чем загнать его в гараж. Правда, эта идея так и осталась неосуществленной, потому что все оставшееся время Дайана занималась тем, что выравнивала расставленные стулья и без конца бегала к зеркалу, проверяя, хорошо ли она выглядит. Забытый «Ягуар» так и остался стоять на подъездной дорожке.
Гости опоздали примерно на полчаса. Опоздание Беверли объяснила тем, что они вышли из автобуса не на той остановке, и пришлось идти пешком по нижним полям. Когда она появилась на пороге их дома, Байрону показалось, что ее стоящие дыбом волосы больше всего похожи на засохшую глину (наверное, она слишком сильно обрызгала их лаком). На ней было яркое короткое платье с набивным рисунком в виде крупных тропических цветов, а на веки она наложила столько бирюзовых теней, что глаза ее выглядели точно два больших светящихся диска. И вообще вся верхняя часть ее лица, выглядывавшего из-под полей пурпурной шляпы, казалась чересчур тяжелой по сравнению с остреньким подбородком.
– Как любезно с вашей стороны, что вы нас пригласили! – с порога восхитилась Беверли. – Мы весь день страшно волновались. Даже ни о чем другом говорить не могли. – Затем она извинилась за состояние своих колготок – они были все в дорожках и затяжках – и снова принялась благодарить Дайану, которая «тратит на них свое драгоценное время». Потом пообещала, что долго они не засидятся. В общем, Байрону показалось, что Беверли нервничает не меньше чем мать.
За руку Беверли цеплялась девочка чуть младше Люси, одетая в клетчатое хлопчатобумажное платьице, – по-видимому, это была школьная форма, жидкие черные волосики были распущены и свисали чуть не до пояса. Правая коленка девочки была залеплена большим куском матерчатого пластыря, видимо, прикрывавшего те самые швы. Пластырь был шириной сантиметров десять. Увидев его, Дайана невольно вздрогнула.
– Ты, должно быть, Джини? – спросила она, наклоняясь к девочке. – Боюсь только, с моей дочкой тебе сегодня поиграть не получится: ее дома нет.
Джини тут же юркнула за спину своей матери. Она вообще показалась Байрону какой-то чересчур юркой и скользкой.
– Ты за коленку-то не бойся, – как-то чересчур громко и весело сказала ей Беверли. Казалось, ей хочется, чтобы и на той стороне пустоши те, кто за ними сейчас наблюдает, непременно ее услышали. – Ничего страшного с ней уже не случится. И потом, тут совершенно безопасно.
