– Мне не надо, – с трудом произносит Джим. Вряд ли он способен хоть что-то проглотить. Он до сих пор нигде так и не обнаружил цифры «1» и «2».
– Ох, тут просто дышать нечем! – говорит Пола. – А все стресс! Стресс черт знает что с людьми делает. Я знаю одну женщину, которая за ночь всех волос из-за стресса лишилась.
– Не может быть! – говорит молодой человек.
– А еще у меня есть знакомая, которая съела мидию и получила инфаркт. А еще одна насмерть задохнулась, когда ей в горло попала пастилка от кашля…
Вторая медсестра окликает Джима по имени и жестом показывает, чтобы он прошел в бокс. На этой сестре белый медицинский халат, такой же, как у них у всех, и на мгновение Джиму кажется, что, может быть, это просто обман, чтобы вновь подвергнуть его той «процедуре»? Пошатнувшись, он чуть не падает, и Пола говорит возмущенно:
– Ему же каталка требуется! Как он пойдет? Безобразие какое!
Медсестра объясняет, что сейчас ни одной свободной каталки нет и вообще она полагается только после того, как больному сделают рентген. Пола берет Джима за руку. Она так крепко сжимает его руку, что ему хочется закричать, но он понимает: она очень хорошо, по-доброму к нему отнеслась, и потому кричать он ни в коем случае не должен. На медсестре резиновые туфли, которые противно скрипят на зеленом линолеуме, кажется, что к подошвам прилипло что-то наполовину живое, и она его никак до конца не раздавит. Она заглядывает в свой формуляр и жестом приказывает Джиму подойти к кушетке. Он так дрожит, что Пола и молодой человек подводят его к кушетке под руки и помогают ему лечь. Когда сестра задергивает пластиковую занавеску, отделяющую бокс от остального помещения, хромированные кольца, надетые на перекладину, пронзительно взвизгивают. Пола и молодой человек отходят к изножию, с которого беспомощно свисают ноги Джима, по-прежнему обутые в ботинки. Вид у молодых людей озабоченный, однако оба полны энтузиазма. Кожаная косуха молодого человека при каждом движении отчаянно скрипит, точно сломанный пластмассовый стул.
– Я полагаю, с ним какой-то несчастный случай произошел? – говорит медсестра. И снова спрашивает у Джима, как его зовут.
На этот раз Пола не намерена пускать события на самотек. Она сама сообщает о Джиме все, что нужно.
– А меня, кстати, Даррен зовут, – сообщает молодой человек, хотя никто его об этом не спрашивал.
– Да ну? – говорит Пола.
– Правда-правда, – говорит Даррен, но таким тоном, словно его самого это удивляет.
Сестра нетерпеливо округляет глаза:
– Может быть, вернемся к несчастному случаю? Вы в полицию сообщили?
На лице у Даррена написано благоразумие. Он неторопливо описывает, как водитель, не включив сигнал, дал задний ход, и Джим перестает прислушиваться. Он думает о том, как растерянно Айлин на него посмотрела – словно это была вовсе не она, а кто-то другой, и этот другой человек, как ему кажется, словно заперт внутри первого, большого и шумного, на самом деле являясь маленькой и хрупкой его версией, очень похожей на самую последнюю в череде этих забавных русских куколок, матрешек, которые вставляются одна в другую.
– Он не хочет никого обвинять, – говорит Пола. – Между прочим, я знала женщину, которая попала в автомобильную аварию и потеряла обе ноги. Так ей пришлось на пластмассовых протезах ходить! А по ночам она их под кровать убирала…
– Да ну? – удивляется Даррен.
А медсестра просит Джима показать свою ступню, и наконец-то воцаряется ничем не прерываемая тишина.
* * *
Только в половине одиннадцатого им, наконец, разрешают покинуть пункт экстренной помощи. Рентген показал, что перелома нет, но дежурный ординатор подозревает, что у Джима порваны связки, и в качестве превентивной меры ногу Джима до колена запаковывают в голубой гипс и дают ему с собой пузырек с болеутоляющим, а также – во временное пользование – казенные костыли.
– Мне всегда так хотелось походить на костылях… – говорит Пола Даррену.
– Ей-богу, ты и с ними смотрелась бы отлично, – тут же откликается Даррен. И оба краснеют.
А медсестра говорит, что Джиму здорово повезло, и голос ее звучит немного смущенно, когда она объясняет, что только благодаря невероятной величине его ступней и огромным размерам башмаков ущерб оказался минимальным. Она дает Джиму листовку, в которой описано, как ухаживать за гипсовой повязкой, и талон на повторное посещение врача через две недели. Когда она спрашивает, смог бы Джим узнать водителя той машины в лицо, Джим начинает так сильно заикаться, пытаясь произнести слово «н-н-нет», что она перестает его мучить и, поправив прическу, советует Поле и Даррену все-таки отвести Джима в полицию, когда у него пройдет шок. Даже если он не хочет никого преследовать в судебном порядке, говорит она, существует служба защиты жертв дорожно-транспортных происшествий, а по «телефону доверия» можно получить консультацию психолога. Теперь не то что раньше, убеждает их медсестра, когда слово «психолог» считалось чуть ли не ругательным, теперь существуют самые разные способы помочь человеку, оказавшемуся в такой ситуации.
