Глава 13
Охота за гусиным яйцом и потеря времени
Со своей идеей насчет концерта Джеймс оказался прав. Стоило Байрону заговорить об этом, как у Беверли загорелись глаза.
– Устроить маленький буфе-ет? – пропела она. – И выступить перед всеми этими женщинами?
– Я что-то не совсем понимаю тебя, Байрон. Какой концерт ты имеешь в виду? – устало спросила Дайана.
Байрон снова повторил все слово в слово, излагая идею Джеймса, что нужно пригласить всех матерей к ним в Кренхем-хаус, изготовить билеты и программки для сбора денег в пользу Джини и устроить маленький буфет с закусками и напитками. Он показал, как они с Джеймсом закрепят французское окно, ведущее на террасу, повесят там занавес, а на террасе полукругом расставят стулья для зрителей. Стулья можно принести из столовой и из кухни. Он чувствовал, что все это время Беверли просто глаз с него не сводит. Она то и дело кивала и бормотала «угу-ммм», словно подхватывая конец каждого сказанного им предложения. Мать слушала Байрона молча. И лишь когда он закончил, покачала головой. Но тут вскочила Беверли и, задыхаясь от волнения, выпалила:
– Ой, я же, наверное, не смогу… или смогу? Как думаешь, Ди, я смогу?
И у выбора у Дайаны не осталось: ей пришлось убеждать Беверли, что она, конечно же, сможет.
– Мне, правда, понадобится какой-нибудь костюм и еще кое-какие ноты надо купить, но, по-моему, Байрон прав. И Джини это очень поможет.
– Чем же ей это поможет? – прошептала Дайана. – Не понимаю. У нее ведь нога болит. – Но Беверли уже подхватила свою сумочку, стульчик на колесиках и одеяло, брошенное в холле. Она сказала, что теперь ей надо поскорее добраться до дома и немедленно начать упражняться.
* * *
В тот уик-энд Сеймур вообще не приехал. Ему нужно было закончить какую-то работу до того, как он поедет охотиться в Шотландию. Разговаривая с ним по телефону, Дайана пожаловалась, что скучает, и пообещала выстирать и подготовить к отпуску всю его загородную одежду. Но при этом она как бы все время теряла нить разговора, словно думала совсем о другом.
В воскресенье, проснувшись довольно рано, Байрон, как всегда, отправился к матери в спальню, но ее там не оказалось. Он заглянул на кухню, в ванную, в комнату Люси и в гостиную, но матери не было нигде. Впрочем, он быстро догадался, где ее следует искать.
Она действительно сидела на берегу пруда, поджав ноги и едва видимая в густой траве, обеими руками она крепко сжимала свой обычный стакан с питьем. Вода в пруду казалась очень темной и какой-то застывшей, в ней плавали мягкие зеленые пятнышки ряски. Несмотря на середину августа и затянувшуюся жару, живые изгороди все еще пенились белыми и розовыми цветами шиповника, лепестки которого были похожи на маленькие розовые сердечки. Байрон приближался к матери осторожно, стараясь не напугать. Подошел и молча опустился на корточки рядом.
Она на него даже не взглянула, хотя, похоже, поняла, что он тут, потому что тихонько пояснила:
– Жду, когда гусыня яйцо отложит. В таком деле главное – терпение.
Над пустошью начинали собираться тучи, похожие на гранитные скалы и грозившие сильным дождем.
– Может, лучше пойти домой и позавтракать? – предложил Байрон. – Да и Беверли, наверно, скоро придет.
Но Дайана словно не слышала. Она не сводила глаз с пруда. Лишь через некоторое время она сказала:
– Вряд ли она сегодня придет. Ей упражняться нужно. А гусыня, похоже, очень скоро со своими делами разделается. Она с самого рассвета на гнезде сидит. Понимаешь, если это яйцо не заберу я, так его заберут вороны.
И рукой с зажатым в ней стаканом Дайана указала на ограду. Она была права: вороны сидели по всей ограде, окружавшей пруд со всех сторон, на фоне серой пустоши они казались очень гладкими и черными, как бархат.
– Они похожи на палачей. Ждут, когда наступит финал. – Дайана рассмеялась.
