Старательно петляя за Колей, Бонд постоянно всматривался в дорогу, освещенную слабым огоньком от фары русского. Порой Бонд поворачивал слишком круто, тогда снегоход вставал на дыбы, словно конь, и его начинало кидать из стороны в сторону. В такие моменты скутер почти терял управление, но каждый раз, сражаясь с рукоятками руля, Бонду удавалось восстановить контроль над машиной.
Несмотря на то что голова была плотно закутана, ледяной ветер со снегом исполосовали Бонда, словно множество бритвенных лезвий, и он постоянно разминал пальцы в страхе, что те закоченеют.
Бонд приложил максимум усилий для того, чтобы подготовиться к этой поездке как следует. Автоматический пистолет «Хеклер и Кох» находился в кобуре, висевшей под курткой, поперек груди. Конечно, быстро его не вытащишь, но, по крайней мере, пистолет был с собой, а к нему — уйма запасных патронов. На шнурке вокруг шеи висел компас, который Бонд запихал, чтобы тот не мешался, в карман куртки, откуда его можно было вытянуть одним движением. Всю миниатюрную электронику Бонд распределил по потайным карманам. Карты лежали под рукой в боковом кармане стеганых брюк. Один из длинных кинжалов «Сайкс-Фэирбэирн» был пристегнут внутри его левого сапога, а кинжал покороче (для разделки оленьих шкур) висел на поясе. В рюкзачке за спиной лежали остальные вещи: белый камуфляжный костюм с капюшоном — на случай маскировки в снегу, три светозвуковые гранаты и две осколочные типа Л2А2. Остальное зависело только от самого Бонда: от его профессионализма, опыта и двух жизненно важных атрибутов его ремесла — интуиции и умения быстро принимать правильные решения.
Деревья, казалось, все сгущались и сгущались, а Коля продолжал петлять между ними с прежней легкостью, зная, по всей видимости, точный маршрут. «Небось, на этом собаку съел», — подумал Бонд, стараясь не отставать и держаться в метрах двух от русского, помня, что где-то позади мчится Брэд Тирпиц.
Они заворачивали. Бонд это чувствовал, хотя поворот почти не был заметен. Коля вел их между деревьями, виляя то вправо, то влево, но Бонд точно знал, что их забирает все правее и правее, к востоку. Вот-вот — и они вырвутся из леса, из прикрытия. И тогда последует километр открытой местности, потом опять лес, а затем долгий спуск в долину, где бесконечным широченным бинтом через лес пробегала граница, нарушение которой каралось законом.
Неожиданно они выскочили из леса. И даже в темноте эта перемена показалась страшной: в лесу была хоть какая-то безопасность, теперь же накидка тьмы приподнялась и по земле разлились серые тона бескрайней снежной пелены. Прямой участок — никаких зигзагов и резких поворотов. Русский, вроде бы, сориентировался, газанул и лег на курс. Бонд, следуя за ним, но держась немного правее, чуть приотстал, поскольку сейчас они мчались по полю.
Стало еще холодней — либо из-за отсутствия какого-либо укрытия от ветров, либо просто оттого, что увеличили скорость, а может потому, что ехали уже почти целый час, и беспощадный холод начал пробирать до костей даже сквозь плотные складки теплой одежды.
Впереди Бонд заметил следующую полоску деревьев. Если Коля проскочит через тот узкий участок леса на большой скорости, то они окажутся в низине уже через десять минут. «Долина смерти», — подумал Бонд, ведь именно где-то там, в долине, являвшейся пограничной зоной, должна сработать ловушка для Брэда Тирпица. План действий они разработали в номере Бонда. И пока их снегоходы разметали на своем пути снег, решающий момент неумолимо приближался. И когда он настанет, у Бонда не будет времени, чтобы остановиться и посмотреть, сработали ли их контрмеры. Ему останется лишь поверить в расчетливость Тирпица и его способность к выживанию.
Снова лес. Высоченные ели смыкались в вышине, словно своды собора, погружая все в кромешную тьму. Еловые ветки хлестали тело и жалили лицо, но Бонд продолжал крепко держать руль: влево, вправо, снова влево. Однажды он не рассчитал и еле вписался в поворот: передняя лыжа скутера наскочила на основание дерева, припорошенное снегом. Однажды Бонда чуть не выкинуло из седла, когда снегоход проскрежетал по толстым корням, скрытым коркой льда, и пошел юзом. К счастью, каждый раз Бонду с успехом удавалось выправить непослушную машину.
