— Не было там никакой старой противопехотной мины, — мрачно заявил Бонд. — Ривка — хорошая лыжница. Я и сам не плох. А уж ты-то, Коля, я думаю, точно не новичок. Не знаю, как там Тирпиц…
— Ты за меня не волнуйся! — Тирпиц склеил мину надувшегося школьника.
Бонд продолжил свою мысль, объяснив, что взрыв на лыжном спуске произвели при помощи дистанционного управления.
— Хотя, возможно, — предположил он, — они воспользовались обыкновенным снайпером, посадив его где-нибудь в отеле. Такое делали и раньше: пуля, взрывающая запал. Лично я за версию о дистанционном управлении, поскольку она подходит ко всему остальному: к тому факту, что Ривка была на склоне, и к тому, что мне позвонили как раз в тот момент, когда она начинала свой спуск. — Он развел руками. — Мы у них под колпаком. Одного из нас уже вывели из игры. И теперь им еще проще разделаться с нами…
— И доблестный граф фон Глёда завтракал здесь сегодня со своей дамочкой, — оживился Тирпиц и ткнул пальцем в сторону Коли Мосолова. — Ты что-нибудь знаешь об этом?
Мосолов слегка кивнул головой.
— Я видел их. Еще до взрыва. Видел их и потом, когда вернулся в отель.
Бонд подхватил мысль Тирпица:
— Не думаешь ли ты, Коля, что уже пора? Пора тебе прояснить нам ситуацию с фон Глёдой?
Мосолов картинно взмахнул рукой: дескать, во всей этой суматохе он совсем забыл про графа.
— Так называемый граф фон Глёда — основной подозреваемый…
— Он единственный подозреваемый, — перебил Колю Тирпиц.
— Предполагаемый главарь террористов, которых мы хотим прижать, — добавил Бонд.
Коля вздохнул:
— Я не упомянул его имя на наших предыдущих встречах только потому, что ожидал веских улик — информации о точном местоположении его командного штаба.
— И теперь у тебя есть эти улики? — Бонд приблизился к Коле, почти не скрывая своей злобы.
— Да, — ответил Коля спокойно и непоколебимо. — Теперь у нас есть все необходимое. Посему давайте обсудим детали сегодняшней ночной операции. — Коля сделал паузу, словно размышляя, а мудро ли продолжать и тем самым выдать им еще больше информации? — Полагаю, вы оба знаете, кем на самом деле является этот фон Глёда? — спросил он с таким видом, будто собирался поведать самую страшную тайну на свете.
Бонд кивнул:
— Да.
— И его связь с нашей пропавшей коллегой, — добавил Тирпиц.
— Отлично, — ответил Коля слега раздраженным тоном. — Тогда к делу.
— И оставим Ривку на съедение волкам. — Мысль о девушке не переставала буравить сознание Бонда.
Коля очень медленно обернулся и впился в него своим взором.
— Я предполагаю, что с Ривкой все будет в порядке. Будем считать, что мы оставляем ее, образно выражаясь, на скамейке запасных. Помяни мое слово: Ривка Ингбер еще объявится. Я же хочу сказать следующее: если мы действительно хотим собрать улики, которых хватило бы на то, чтобы в пух и прах разнести Национал-Социалистическую Действующую Армию — а это единственная причина, по которой мы здесь собрались, — то к сегодняшней операции мы должны отнестись с должной предосторожностью.
— Ладно, — бросил Бонд, скрывая свой гнев.
Как Коля уже объяснял ранее, сегодня вечером им предстояло провести наблюдение за складом «Русак», расположенном близ Алакуртти, и по возможности запечатлеть на фотопленку акт хищения боевой техники.
Мосолов расстелил на полу военную карту, усеянную красными крестиками и разноцветными линиями, обозначавшими различные маршруты. Колин указательный палец остановился на крестике, которым было помечено место, находившееся к югу от Алакуртти, в шестидесяти километрах от российской границы и в семидесяти пяти от отеля «Ревонтули».
— Я надеюсь, — продолжал Коля, — что все мы умеем обращаться со снегоходами? — Он взглянул на Тирпица, затем на Бонда. Оба утвердительно кивнули. — Я рад это слышать, потому что нам придется туго. Прогноз погоды на сегодняшнюю ночь не радует. Температура ниже тридцати по Цельсию. Правда, после полуночи слегка потеплеет — ожидается небольшой снег. Но потом снова суровый мороз.
Коля обратил внимание на то, что большую часть пути им придется ехать по пересеченной местности.
— Как только я узнал, что Ривку отправят в госпиталь… — продолжил русский.
