— Правда? — М фыркнул. — А вот я уверен, 007. Да, НСДА — фанатики, но все ведущие мировые спецслужбы согласны в одном: НСДА движется и вскармливается на старых нацистских принципах. У них серьезные намерения, и создается впечатление, что с каждым днем они затягивают в свои сети все больше и больше людей. Все говорит о том, что их лидеры видят себя архитекторами Четвертого рейха. Сейчас их мишень — организованный коммунизм, но недавно возникла и еще пара аспектов…
— Что именно?
— Недавние вспышки антисемитизма по всей Европе и Соединенным Штатам…
— Нет доказательств связи…
М утихомирил его, подняв руку.
— И второе: мы поймали одного из них.
— Солдата НСДА? Но никто…
— Не заявлял и не говорил об этом. Да, это так. Видишь, на сколько все шито-крыто?
Бонд поинтересовался, имел ли в виду М под словом «мы» дословно только Великобританию.
— Да-да. И он сейчас здесь, в этом самом здании. В крыле для гостей. — М указал пальцем вниз, имея в виду огромную секцию для проведения допросов, которая находилась в подвале. Секция была переоборудована, после того как правительство забыло об особом значении Секретной службы для государства, срезав ей средства.
М продолжал. Солдата НСДА, как оказалось, взяли во время «последней лондонской атаки» — это была настоящая резня средь бела дня на улице, в которой при выходе из советского посольства после дискуссии по торговле погибло три гражданина Великобритании. Это произошло шесть месяцев назад. Один из убийц попытался застрелиться, когда к нему приблизилась охрана.
— Прицел у него сбился, — прокомментировал М, холодно улыбнувшись. — Мы позаботились о том, чтобы он выжил. И большинство из того, что мы знаем, построено на его словах.
— Он заговорил?
— Самую-самую малость, — М пожал плечами. — Но то, что он рассказал, дало нам возможность читать между строк. Об этом знает всего лишь несколько человек, 007. И я рассказываю это тебе только затем, чтобы ты не сомневался: мы на верном пути. Мы на восемьдесят процентов уверены, что НСДА — глобальная растущая организация, и не останови ее сейчас, она несомненно перейдет к открытому движению. Она может привлечь на свою сторону электораты многих демократических стран. Отсюда, конечно, и заинтересованность Советов.
— Тогда, зачем мы ведем с ними игру?
— Да потому что, ни одно агентство, начиная с Федеральной разведывательной службы ФРГ и заканчивая Французской разведкой, не нашло никаких улик…
— Ну и…?
— Никто. За исключением КГБ.
Бонд не дрогнул ни одним мускулом.
— Они, конечно, не знают, что есть у нас, — продолжал М, — но КГБ предоставил улику, которая имеет некоторую ценность: поставщика оружия для НСДА.
Бонд склонил голову:
— Они всегда пользовались российским оружием, так что я полагаю…
— Не надо полагать, 007, это одно из первых правил стратегии. У КГБ есть все основания полагать, что все военное снаряжение НСДА умело похищено и затем, вероятно, под руководством одного финна вывезено из Советского Союза в различные пункты переброса. Вот причина, по которой они хотят провести эту операцию тайно, не уведомляя финское правительство.
— А при чем тут мы? — Бонд постепенно начинал догадываться.
— Они говорят, — начал М, — они говорят, что в этом деле должна присутствовать поддержка со стороны стран не Восточного блока. Израиль очевиден, потому что Израиль будет следующей мишенью, а Великобритания и Америка предстанут перед всем миром внушительной силой, если покажутся в этой операции. Они говорят, что это в наших же интересах разделить с ними эту миссию.
— И вы верите им, сэр?
М без улыбки ответил:
— Нет, не совсем. Но я не думаю, что нас ждет нечто чудовищное, типа сложно запутанной ловушки, в которую должны угодить разведки трех государств.
— И как давно проводится операция «Ледокол»?
— Шесть недель. Они с самого начала запрашивали именно тебя, но я решил сначала проверить лед. Надеюсь, ты понимаешь о чем я.
— И он прочный?
— Твой вес выдержит, 007. По крайней мере, я думаю, что выдержит. Конечно, после того что случилось в Хельсинки, появилась новая опасность.
На целую минуту воцарилась тишина. Где-то далеко, за дверью, зазвонил телефон.
