* * *
Спустя два дня, 11 августа, Гитлер был готов обсудить подробный план спасения Муссолини. Во время послеобеденного совещания он продолжал метать громы и молнии в адрес режима Бадольо. «Итальянцы боятся показать свои истинные намерения до тех пор, — заявил он, — пока поездка Гранди в Лиссабон или встреча между Черчиллем и Рузвельтом в Канаде не принесут результатов. Переговоры итальянцев с Западом идут полным ходом. И они примут любые посулы англосаксов при условии, если будет гарантировано правление королевского дома. Эти переговоры не что иное, как измена. С нами они поддерживают отношения лишь для того, чтобы выиграть время». (Рузвельт и Черчилль встретились в Канаде на Квебекской конференции (кодовое название «Квадрант». Ее повестка дня, помимо отношений с Италией, включала и другие вопросы.)
Гитлер имел в виду Дино Гранди, инициатора так называемой резолюции Гранди и одну из ключевых фигур при вынесении вотума недоверия Муссолини на заседании Большого фашистского совета. Немцы полагали, что Гранди по поручению Бадольо готовится к поездке в Португалию для переговоров с союзниками о сепаратном мире. Как будет показано ниже, подозрения Гитлера относительно намерений Гранди были далеко не беспочвенны.
Безрезультатная встреча в Травизио, которую обе стороны сочли крайне неудачной, лишь подлила масла в огонь подозрений фюрера. «В отличие от предыдущих встреч, — заявил он, — на встрече в Тарвизио итальянцы не обращались к нам за военной помощью и вообще не проявляли никакой активности». Что не удивительно, ведь на тот момент Бадольо меньше всего желал видеть на итальянской земле новые немецкие части!
В тот вечер Гитлер и его советники обсуждали детали операции «Дуб». В совещании принимали участие адмирал Дёниц, Гиммлер, Риббентроп, генерал Альфред Йодль (одна из ключевых фигур Генштаба), генерал Штудент и офицер флота Герхардт фон Кампц.
Присутствовал на вечернем совещании плана и Эрвин Роммель, но, судя по всему, он сумел покинуть его прежде, чем дело дошло до обсуждения деталей плана похищения дуче. Чему сам Роммель был несказанно рад. «Во время вечернего заседания, — писал он в своем дневнике 11 августа, — фюрер продолжал рассматривать аэрофотоснимки Вентотене, острова, на котором содержали дуче. Он велел остаться Дёницу и Штуденту, чтобы обсудить с ними освобождение Муссолини. Надеюсь, это задание обойдет меня стороной. Я не вижу в нем ничего хорошего».
Как только Роммель ушел, Гитлер и его генералы приступили к обсуждению подробностей плана по захвату Санто-Стефано. Предполагалось, что в этой комбинированной операции с участием флота и самолетов люфтваффе будут задействованы несколько сот парашютистов и моряков.
«Во главе операции мы ставим генерала Штудента», — заявил Гитлер. Хотя его целью номер один был Санто-Стефано, план был составлен довольно гибко и оставлял возможность для других операций.
«Мы ограничим нашу операцию высадкой на Санто-Стефано, — пояснил Гитлер. — Лишь в том случае, если мы не найдем там Муссолини, но нам станет известно его местонахождение, мы тотчас произведем высадку парашютистов в ином месте. Соответственно, следует продумать участие в операции военно-морских сил. В этих целях необходимо оговорить специальные шифрованные названия для Вентотене (иначе говоря, для Санто-Стефано) и Понца».
Хотя и с опозданием, Понца тоже был включен в список возможных целей. (Напомню, что именно на этом острове итальянцы прятали Муссолини в первые десять дней после переворота, с 28 июля по 7 августа). То, что на Понца наконец обратили внимание, произошло благодаря стараниям работавшей в Риме группы. Тем не менее неясно, как Скорцени и другие ее участники сумели раздобыть такие сведения, а также почему Гитлер вдруг решил включить остров в список. Спустя много лет Штудент утверждал, что Герберт Капплер еще в самом начале расследования проследил перемещения Муссолини, которые и привели его к Понца — по всей видимости, после того, как немецкий морской офицер видел его на Гаэте, однако Гитлер, по его словам, отказывался в это верить. Заместитель Скорцени, Карл Радль, утверждал, что один из «агентов», работавший в группе по поиску Муссолини, якобы получил информацию от одного итальянского бакалейщика, поставлявшего продукты на остров. (Скорцени также упоминал некоего итальянского торговца. Однако он утверждает, что этот человек получил данную информацию от какой-то женщины с материка, чей любовник был карабинером, находившимся на острове Понца. Последний, очевидно, написал ей письмо, в котором намекнул на то, что на острове находится Муссолини.) Согласно Радлю, это открытие имело место в первые десять дней августа.
