Найда, великолепно зная лес, стремился лишь к тому, чтобы достичь болота. Он рассчитывал, что немцы, достигнув болота, не рискнут углубиться в него, если только их не проведет кто-нибудь из знающих эту местность.
Вера, тревожно оглядывавшаяся по сторонам, боялась одного: Сергея Кирьякова. Окажись он здесь, вместе с немецким батальоном, — партизанам конец. Кирьяков мог провести немцев в самую глубь трясины, по тайным тропам. Но где сейчас он? Неужели среди немцев?…
Но тревога Веры оказалась напрасной. Когда группа достигла болота и скрылась в его густых кустарниковых зарослях, капитан Штаубе с хода врезался было ротой автоматчиков в зыбкую почву, но, потеряв около половины своих солдат, потонувших в трясине, он отступил.
Сергей Кирьяков не повел врагов вслед за остатками «разгромленного» десанта. То ли он боялся партизанской пули, то ли у него были какие-то другие соображения, но во всяком случае он не предложил Штаубе своих услуг, а Штаубе и не подумал спросить Кирьяка, знает ли тот проход через болото.
Штаубе вынужден был прекратить преследование партизан.
Тем временем группа партизан и десантников, неся двух раненых, проникла по знакомым тропинкам в глубь трясины и сделала там привал. Люди просто свалились от страшной усталости.
Шум боя затих. Не слышалось больше ни выстрелов, ни вражеских голосов.
4
Несколько запаянных металлических коробок с взрывчаткой, связки бикфордова шнура, запалы, а также случайно найденные в квадрате «Юпитер-6» в разных местах три парашюта были теми трофеями, которые убедили Штаубе полном разгроме советского десанта.
Капитан Штаубе был уверен, что эта победа принесет ему крест и давно обещанные майорские погоны.
Поэтому возвращение батальона войск СС в город Сухов было в высшей степени помпезным. Впереди шествовали фанфаристы, дудя что было мочи в свои никелированные рожки. За фанфаристами рота за ротой выступал весь батальон. А впереди четким парадным шагом, далеко выкидывая перед собой ноги и запрокинув назад голову, шел сам «победитель» — будущий майор Штаубе.
Смущало его только то обстоятельство, что ему не удалось захватить пленных. Ни одного пленного, черт подери! Правда, в рапорте на имя полковника Качке имелось тому весьма и весьма веское доказательство: десантники дрались, как дьяволы, предпочитая смерть плену. Воображение капитана Штаубе было поистине великолепным — он взорвал на связках гранат несколько десантников вместе с полусотней своих солдат. Правда же была та: действительно, погибло пятьдесят эсэсовцев, сраженных пулями отряда, но капитан Штаубе не сказал другой половины правды — столько же захлебнулось в болотной жиже. Для этого у него не хватило воображения. Но его мучил страх: потерять сотню солдат, не захватив при этом ни одного десантника! Правда это обстоятельство лишний раз подчеркивало, насколько упорны были в бою эти русские. А если при этом, как писал Штаубе в своем рапорте, принять во внимание соотношение убитых один к одному, то, само собой разумеется, количество убитых парашютистов тоже равняется сотне. Здесь арифметика господина Штаубе явно хромала, — ведь по данным полковника Качке, десантников-то было всего пятьдесят! Но черт подери! Кто на это обратит внимание? Важно было в рапорте побольше убить советских парашютистов, дабы поскорее повесить на плечо майорский эсэсовский погон, а что касается действительности, то черт с ней, с действительностью! Нихт вар? — как любит говаривать этот карьерист полковник Качке.
5
Капитан Штаубе не ошибся — никто не обратил внимания на странные арифметические подсчеты командира батальона СС. Наоборот, на основании этих подсчетов полковник Качке послал донесение генерал-майору Зитцу и получил от последнего благодарность, а также радостное уведомление, что он, генерал-майор фон Зитц, направил в Берлин представление о награждении железным крестом его, полковника Качке, и крестом с возведением в чин майора капитана Штаубе.
В связи с таким вдвойне радостным событием — и награждение и полный разгром десанта — полковник Курт Амедей фон Качке вернул его превосходительству два батальона войск СС, присланных для укрепления суховского гарнизона и охраны бензобашен, и назначил на вечер этого дня шумный банкет с обильным количеством разнообразных закусок
