— Немного. Очень похоже на слащавые, снятые через мягкорисующий объектив фильмы, которые можно увидеть по телевизору только в дневное время на неделе перед Рождеством. — Признаться честно, Лотти ужасно любила эти фильмы.
— Ну, если кого-то это утешит, я очень хочу снова увидеться с ними, — заявил Фредди. — Только нет гарантии, что и они хотят увидеться со мной.
— А я могу узнать предысторию? Ты расскажешь мне, почему они так важны для тебя?
— Пока нет. — Фредди выглядел довольным. — Я собирался подождать до тех пор, покаты не отыщешь их. Тогда, я уверен, ты приложишь все усилия, чтобы сделать это побыстрее.
Лотти скривилась: она была очень любопытной и знала это.
— И все же мне понадобятся кое-какие детали. Сколько им лет, где они жили раньше, чем занимались.
— Я дам тебе максимум информации.
— И все равно может получиться, что мы не найдем их.
— Давай приступим и посмотрим, как пойдут дела, ладно?
— Если ты не рассказываешь мне, кто они, — не унималась Лотти, — придется самой догадываться.
Фредди усмехнулся:
— Да ради Бога, девочка моя. Только правды ты все равно не узнаешь, пока не найдешь их. Не вешай нос. Это может быть просто.
Лотти раздраженно проговорила:
— Или чертовски сложно.
— Тогда пора приступать. Чем раньше, тем лучше.
Первый из таинственного списка нашелся на удивление легко. На это ушло менее пяти минут. Его звали Джефф Барроуклифф, и он владел и управлял мастерской по ремонту мотоциклов в Эксмуте.
— Это он, — уверенно сказал Фредди, заглядывая через плечо Лотти. — Джефф всегда был одержим мотоциклами.
Чтобы убедиться, Лотти послала письмо по электронной почте:
Дорогой мистер Барроуклифф!
От имени своего друга, который ищет человека с такими же именем и фамилией, как у Вас, разрешите спросить, действительно ли Вы родились 26 декабря 1940 года и жили много лет назад в Оксфорде?
Искренне Ваша, Л. Карлайл.
Как по волшебству, через полторы минуты в ее почтовом ящике появился ответ:
Да, это я. А в чем дело?
— Надо же, старина Джефф знает, как пользоваться компьютером и посылать электронные письма, — подивился Фредди. — Кто бы мог подумать!
— А кто бы мог подумать, что ты — нет? — парировала Лотти. — Ты большой невежда. — Она, как пианист, пошевелила пальцами над клавиатурой. — Хочешь, чтобы я ему объяснила?
— Нет. Я ему позвоню. — Фредди уже успел записать телефонный номер мастерской, вывешенный на сайте. Уже уходя из офиса, он добавил: — Без лишних ушей.
— А он будет рад слышать тебя?
Фредди помахал бумажкой с телефоном:
— Именно это я и собираюсь выяснить.
Вернулся он через десять минут, и выражение его лица было таинственным, что буквально взбесило Лотти.
Бросив на него выжидательный взгляд, она спросила:
— Ну?
— Что «ну»?
— Джефф Барроуклифф. Ты забыл, что обещал рассказать мне? Вы встретитесь?
Фредди кивнул:
— Поеду в Эксмут в выходные.
— Вот видишь! — Лотти в восторге захлопала в ладоши. — Значит, он обрадовался твоему звонку! А почему ты сомневался в этом?
— Потому что я забрал у него мотоцикл, — ответил Фредди. — Его гордость и радость.
— Ничего себе!
— И разбил его. Полностью, под списание.
— Ого!
— А позади сидела его девушка. На которой он собирался жениться.
— Фредди! О Боже, неужели она…
— Нет, Гизелла не погибла. Отделалась царапинами и синяками. Ей просто повезло.
Облегченно вздохнув, Лотти проговорила:
— Ну, тогда все в порядке.
— Так и Джефф думал. Пока я не увел ее у него. — Его улыбка угасла, когда он увидел ошеломленное выражение на лице Лотти. — И ты туда же. Ты всегда считала меня хорошим и правильным. Хоть выставляй на выставку, да? Только по внешности никогда ничего не определишь.
На заднем дворе «Летящего фазана» шла игра в шары. Остановившись в арке, увитой жимолостью, Лотти увидела, как Марио в игровом поле объясняет технику игры какой-то девице.
Никем не замеченная, Лотти наблюдала за ними. В ее стакане с апельсиновым соком тихо позвякивали кубики льда. Марио заглянул в паб после работы, поэтому был одет в модную белую рубашку с расстегнутым воротом и темно-синие брюки. На ближайшем столике стояла его кружка с пивом и лежали ключи от машины. Пиджак от костюма висел на спинке стула. Девица, которую он учил играть — стройная, темноволосая, с солнцезащитными очками, поднятыми надо лбом, — хлопала густо накрашенными ресницами и смеялась, когда Марио показывал ей, как бросать серебристые шары. «Хихикает, как подросток, — мысленно покачала головой Лотти, — а ведь ей полный тридцатник».
