Несмотря на небольшой по времени период деятельности, типография Олауса Магнуса сыграла важную роль в истории шведского книгоиздательского дела. Являясь территориально итальянской, по существу она может рассматриваться как национальная шведская типография. Издания Олауса Магнуса признаны необходимой частью репертуара шведской книги первой половины XVI столетия, ибо их сюжеты, тенденции и взгляды авторов, исключая религиозные, органически связаны со Швецией. Важно также отметить, что типография при монастыре св. Бригитты, не знавшая королевской цензуры, фактически старейшая вольная типография Скандинавии. Отсутствие цензуры позволило Олаусу Магнусу создать и напечатать первый исторический труд о странах неизвестного в то время в Европе Севера — «Историю северных народов», популярность которой в XVI–XVII вв. была чрезвычайно высока.
В заключение необходимо отметить, что хотя об Олаусе Магнусе и его трудах существует обстоятельная литература, творчество шведского ученого изучено недостаточно равномерно. «История северных народов» и «Морская карта» с комментариями до настоящего времени сохраняют свое научное значение, так как в них имеются сведения по различным областям человеческих знаний.
В биографии Олауса Магнуса можно найти объяснения многим его взглядам и настроениям, которые отразились в его трудах. Ряд событий его жизни, и в частности изгнание из Швеции, способствовал составлению исторических и географических трудов о севере Европы. Путешествие по Центральной Скандинавии в 1518–1519 гг. позволило шведскому ученому познакомиться ближе с неизвестными науке того времени материалами по географии и этнографии северных народов, положенными затем в основу трудов о северных странах. Жизнь в Италии в эпоху позднего Возрождения познакомила его с лучшими творениями итальянских гуманистов.
Ставя перед собой скромную задачу — «показать как велика часть Европы, отпавшая от католического престола», Олаус Магнус своими трудами разрушил античную традицию в картографическом изображении Скандинавии, на которой покоились труды его предшественников и даже современников.
Опубликованная в 1539 г. «Морская карта» Олауса Магнуса, своим появлением покончила с птолемеевским наследием — ошибочным изображением европейского Севера на географической карте. Она дала новое направление в изучении Скандинавии и в ее картографическом изображении. Благодаря этому «Морская карта» получила известность и распространение вскоре после выхода в свет и неоднократно воспроизводилась и использовалась при составлении карт Европы в целом и ее северных областей в частности. Ее влияние на картографию XVI в., главным образом на труды Меркатора и Ортелия, сказалось в появлении на них изображения Скандинавии в виде полуострова, по очертаниям приближающегося к современному (вместо традиционной группы островов или фантастического полуострова), в направлении линии северного побережья Балтийского моря, в появлении Ботнического и Финского заливов, в более точной проекции Кольского полуострова (сначала в виде узкого перешейка), а также Кандалакшского и Онежского заливов Белого моря.
Карта Олауса Магнуса и комментарии к ней дают важные сведения о странах бассейна Балтийского моря, в частности Скандинавии. Особенно интересны в этом отношении немецкий и итальянский комментарии, содержащие наряду с описаниями фантастических животных интересные материалы по естествознанию, этнографии, истории и географии Севера.
Ряд ошибок, имеющихся на «Морской карте», также перешел на многие карты XVI–XVII вв. Ее влияние выразилось в появлении в центре Кольского полуострова озера Lacus Albus, в некоторых случаях не имеющего названия и определяемого только по городам Berga, Hiutta, Starigur, также заимствованным у Олауса Магнуса, и в названии Кольского полуострова «Биармия». Позднее, когда Кольский полуостров приобрел на картах более верные очертания, это название относили к северо-западной его части, расположенной у границы с Финляндией и Норвегией. Оно сохранялось в таком положении вплоть до начала XIX в.
