Октябрьские дни в Сокольническом районе - страница 22

» Платонов и Кравец и сообщили: «Из Бологое по направлению к Москве идет бронированный поезд. Поезд этот был в руках Керенского, очевидно, и теперь в нем едут его войска; вслед за поездом едут, стремясь его догнать, два эшелона матросов. Поезд, угрожая оружием, не позволяет себя задерживать. Необходимо ехать навстречу и выяснить, кто едет в поезде, и если войска Керенского, то какими угодно средствами, но его надо задержать, так как если он придет в Москву и примет бой у вокзала, то произойдет колоссальное несчастье». После краткого обмена мнений решили, что надо ехать навстречу. Тов. Амосов остался в Военно-Революционном К-те, я же отправился на Николаевский вокзал и вместе с Членом Военно-Революционного Комитета Николаевской дороги тов. Бочаровым выехал на паровозе навстречу поезду, дав распоряжение задержать поезд в Клину до нашего приезда. Не доезжая одного пролета до Клина, на какой-то платформе, названия я не помню, наш паровоз остановили. Оказалось, что бронированный поезд уже выпустили из Клина, и он должен сейчас прибыть на эту платформу. Сделав распоряжение закрыть семафор, дабы задержать поезд, мы условились с тов. Бочаровым следующим образом: я должен был по остановке поезда войти туда и узнать, кто в нем едет. Тов. же Бочаров должен был оставаться у вокзала и ждать моего возвращения в течение 5 минут, в случае же моего неприхода за это время — сообщить в Москву, чтобы разобрали пути или выслали паровоз навстречу поезду для столкновения. Так мы и сделали. Я попытался, не входя в поезд, спросить у часового, стоявшего на платформе и охранявшего пушки: «Кто едет в поезде», на что получил ответ: «Не твое дело».

Из поезда послышались голоса: «Что за задержка, кто остановил поезд?» Тогда я сказал, что поезд остановил я, и велел провести себя к начальнику поезда. В вагоне начальника я увидел группу матросов и в средине знакомую фигуру доктора москвича, — фамилии его я не помню, — ехавшего с ними. После кратких расспросов и приветствий я выяснил, что в поезде едут революционные войска на помощь Москве, но что, действительно, в этом поезде были раньше войска Керенского, но они были загнаны в тупик и сдались без боя. Я вышел из поезда, велел его пропустить без препятствий в Москву и сообщить об этом по телеграфу в Викжель и в Военно-Революционный К-т, сам же с тов. Бочаровым поехал в Клин, т. к. здесь было нельзя повернуть паровоз.

Из Клина мы пропустили два других поезда с революционными войсками и с бодрым и радостным сердцем поехали обратно в Москву, куда приехали около 8^>1/_>2 часов утра. Тов. Бочаров сохранил письменное распоряжение от Военно-Революционного К-та о подаче паровоза для этой поездки.

Всю эту работу приходилось проводить при яром сопротивлении Викжеля, находившегося тут же в своей Моск. части и принимавшего все меры с своей стороны в другом направлении. Бывшие в нем два большевика Бальбахов и Кравец бессильны были изменить его работу, так как были в меньшинстве. Викжель подготовлял об‘явление ж.-д. забастовки, в противовес чему Революционным Комитетом было выпущено воззвание к ж.-д., спешно отпечатанное нами в типографии Курской дороги.

После Октябрьской революции чисто партийная работа в районе несколько ослабела. Все силы активных работников дорог были обращены на завоевание линии; значительная часть работников выехала на линию, организуя на местах местные Рев. К-ты. Организованные в Москве Рев. К-ты на дорогах в большинстве превратились в дорожные и их задачей стало овладение и управление всей линией. По Киево-Воронежской, Северной, Казанской и др. были посланы активные работники в том числе и члены Районного Комитета, и поставленная задача была выполнена. Пишущий эти строки вместе с тов. Фонченко об‘ехал в эти дни линию Киево-Воронежской дороги от Москвы до Киева, останавливаясь во всех более или менее значительных пунктах, устраивая митинги, организуя Ревкомы и пр.