— Но этого допустить нельзя!
— Вот потому эту миссию я поручаю тебе, Джон! Ты способен выполнить ее! — объявил Ролф и, многозначительно посмотрев на Саттера, подчеркнул: — Так думаю не только я, так думают в Лэнгли. Твоя кандидатура согласована с Директором.
Щеки Саттера порозовели, глаза радостно блеснули. Он поднялся из-за стола, одернул пиджак и с металлом в голосе заявил:
— Сэр, для меня это высокая честь! Я сделаю все, чтобы выполнить миссию!
— Благодарю, Джон, другого ответа я от тебя и не ждал. Величие Америки для нас превыше всего! — не удержался от пафоса Ролф и, кивнув Саттеру на стул, прошел к сейфу, достал тощую папку и пояснил: — Здесь все материалы по проблеме, которая получила кодовое название «Ключ к аду». Внимательно изучи, и я жду твои предложения.
Саттер принял папку и уточнил:
— Сэр, к какому сроку я должен их представить?
— Еще вчера.
— Ясно, сэр! Разрешите приступить к миссии?
— Да, Джон, и не затягивайте с предложениями. У нас слишком мало времени, — напомнил Ролф.
Покинув кабинет резидента, Саттер возвратился к себе и занялся изучением документов по проблеме «Ключ к аду» и справочного материала по оперативно-политической обстановке в уральском регионе. Со времени его последней командировки в Россию здесь все разительно изменилось. Это была совершенно другая страна. Он вчитывался в сухие строчки служебных документов, и живое воображение разведчика дорисовывало картину сегодняшнего, драматического дня России.
На ее гигантских просторах происходили невиданные перемены. Она напоминала проснувшийся клокочущий вулкан, над которым ничто и никто не был властен. Об этом Саттеру говорили документы резидентуры. Он с головой окунулся в сверхсекретный мир агентурных сообщений и рапортов сотрудников, всматривался в выцветшие от времени фотографии и искал ключ к особо важному, спрятанному в глухой уральской тайге центру разработки и изготовления сверхмощных, сверхнадежных российских ракетных двигателей.
28 сентября и весь следующий день Саттер провел в бесплодных поисках ключа к тайне «Ада». Голова гудела от усталости, но он не терял надежды на то, что сможет найти разгадку. И удача улыбнулась ему, на глаза попалось донесение 14-летней давности, составленное Карлом Гэрбером — сотрудником посольской резидентуры в Москве. В основе его лежала информация агента «Колокол». Саттер перерыл весь архив, но так и не нашел самого сообщения агента.
Ответ мог дать только Гэрбер, но он давно отошел от дел и не по своей воле. Комиссия заместителя Директора ЦРУ, проводившая расследования в отношении находившегося у него на связи агента «Колокол», пришла к заключению: агент подставлен КГБ и занимался дезинформированием посольской резидентуры. Разразился грандиозный скандал, и Гэрберу пришлось уйти в отставку.
Несмотря на это, интуиция подсказывала Саттеру — ниточку к вратам «Ада» мог дать именно Гэрбер и его агент «Колокол». Он доложил свои соображения Ролфу. Тот скептически отнесся к предложению о встрече с Гэрбером, но, поразмыслив, дал согласие на командировку в США. На следующий день Саттер занял место в самолете и вылетел в Вашингтон.
В архиве Лэнгли, только после настойчивой просьбы Ролфа, ему выдали личное дело Гэрбера и материалы расследования в отношении «Колокола». Прочитав их от корки до корки, Саттер не изменил своего мнения и, созвонившись с бывшим разведчиком, договорился о встрече.
На следующий день он выехал к Гэрберу. Забытый коллегами, он жил уединенной жизнью в пригороде Вашингтона. За невысокой оградой, в густой зелени сада прятался скромный одноэтажный дом. Во дворе, у клумбы грузный старик сноровисто работал ножницами над кустами роз. На звук звонка он обернулся. Квадратная челюсть боксера, приплюснутый нос, большие широко расставленные глаза лишь отдаленно напоминали энергичного, с бульдожьей хваткой Карла Гэрбера, запечатленного на архивной фотографии 14-летней давности.
— Хеллоу, сэр — поздоровался Саттер и уточнил, — извините за беспокойство, вы Карл Гэрбер?
— Ну не Карл же Великий, — колючий характер отставного разведчика не изменило даже время.
