— И чем раньше, тем лучше! Этот Моисей сорока лет не протянет, от жадности раньше времени подохнет.
— Вот потому я форсировал события и назначил ему встречу в Бельгии, подальше от глаз русской контрразведки.
— И как Финкель к этому отнесся?
— Защебетал как скворец весной.
— Надеюсь, от этого щебета будет польза.
— Будет! Я дал перечень вопросов, он их взял и обещал к нашей встрече в Бельгии найти ответы.
— О’кей, Джон, будем надеяться, что «Хэл Рубинштейн» сыграет блестящую партию в нашей партитуре. Готовь его вербовку!
— О’кей, сэр, — принял к исполнению Саттер и поднялся на выход.
— Задержись, Джон! — остановил его Ролф, опустил руку на пульт управления и нажал на клавишу.
На стене справа от него тускло замерцал экран, и через мгновение на нем проступила карта России, усеянная условными знаками и обозначениями, понятными только военным специалистам и разведчикам. Это была особой важности схема резидентуры ЦРУ, раскрывавшая устремления американской разведки к секретным российским военным и оборонным объектам. Ролф поиграл пальцами на клавишах, и на экране крупным планом возник регион Среднего Урала. Покрытый густой черной сетью дорог, изрезанный голубыми прожилками рек и усыпанный бледно-синими блюдцами многочисленных озер, он, буквально, пылал жаром от множества обозначений.
Саттер с неподдельным интересом наблюдал за Ролфом и тем, что происходило на экране. Резидент никак не комментировал происходящее и продолжал колдовать над пультом управления. Карта укрупнилась, и на ней появился ярко-оранжевый маркер. Он поплясал в районе Екатеринбурга и пополз вверх, на север, миновал Нижний Тагил, на мгновение остановился на знаке стратегической пусковой установки «Тополь» в месте дислокации российской ракетной базы и затем заметался между городами Верхней и Нижней Салдой.
Ролф бросил на Саттера многозначительный взгляд и снова обратился к пульту управления. На этот раз на экране на смену карте пришли снимки космической разведки. Несмотря на маскировку, опытный взгляд разведчика знакомого с ракетной тематикой, мог различить тонкую нить систем охраны, прорезавшую непроходимую тайгу, части циклопической металлической конструкции и огромный котлован. Саттер долго всматривался в снимок, терялся в догадках и обратил вопросительный взгляд на Ролфа. Тот не стал испытывать его терпение и пояснил:
— По непроверенным агентурным данным в районе городов Верхней и Нижней Салды находится секретный испытательный ракетный полигон русских. Это косвенно подтверждает АБН и космическая разведка. Кадры ты видел.
— Да, — подтвердил Саттер и признался: — Извини, Дэвид, мне трудно определить, что это. Я мало занимался ракетной тематикой, и было это почти 10 лет назад во время моей первой командировки в СССР.
— К счастью, СССР — этого монстра, уже нет. Но осталась Россия с ее ядерными зубами.
Саттер улыбнулся и спросил:
— Ты что, предлагаешь мне их выбить?
Ролф хмыкнул и в тон ему заметил:
— Будет достаточно, если ты установишь точное место, где они находятся, и добудешь секреты технологии их изготовления.
— И что это?
— Сердце ракеты — двигатель.
— Двигатель?! Неужели он и сегодня представляет такой секрет?
— И еще какой! Это не просто двигатель. Он позволит русским ракетам летать на гиперзвуковых скоростях.
— И тогда наши системы ПРО превратятся в груду бесполезного металла! — догадался Саттер.
— Совершенно верно! — подтвердил Ролф и посетовал: — Наши яйцеголовые не первый год бьются над секретом этих двигателей, и ничего.
— Как же это русские смогли обойти нас?
— А вот так, Джон. Теперь ты представляешь насколько важно раскрыть этот секрет русских именно сегодня, завтра может оказаться поздно.
— Понимаю, ситуация в Москве с каждым днем накаляется.
— Это мягко сказано. Русская армия расколота. В военных округах назревает бунт. Вокруг генералов Руцкого и Макашова формируется военная оппозиция президенту Ельцину. Не сегодня-завтра в России грянет гражданская война.
— И тогда этот и другие секреты русских могут оказаться в чужих руках, — заключил Саттер.
— А в каких, гадать не приходится, в китайских, либо иранских. Они давно к ним подбираются.
