Стив попытался спросить одного, другого… Служащие аэропорта отмалчивались, однако Стив умел разговорить кого угодно. Через несколько минут молодой мексиканский летчик объяснил Стиву, что на трассе Мехико — Акапулько только что потерпел аварию частный самолет, стартовавший отсюда полчаса назад.
— В такую погоду? — изумился Стив. — Чего ради?
— Да пока непонятно, — развел руками летчик, глядя на Стива широко раскрытыми выпуклыми глазами. — Но скоро все выяснится. Туда уже вылетели вертолеты спасательной службы.
— А уцелел кто‑нибудь?
Летчик печально усмехнулся:
— Маловероятно, сеньор. Там горы. Посадка невозможна.
— Почему все‑таки такой переполох? Небольшой частный самолет. Что особенного? Жертв немного.
— Не совсем, сеньор. Это “боинг” — новейшей конструкции.
— Частный “боинг”?
— Бывает и такое, сеньор. Но, простите, я должен идти.
“Чепуха какая‑то, — подумал Стив. — Что‑то он путает. Надо бы уточнить…”
По радио объявили, что будет передано экстренное сообщение. Стив начал прислушиваться, но из динамиков доносилось только бульканье.
Появилась молоденькая стюардесса с испуганными глазами. Заикаясь, она пригласила пассажиров, следующих до Акапулько, в самолет.
Стив выбрался из‑под тента и вместе с группой пассажиров неторопливо направился к самолету, который стоял возле здания аэровокзала.
Ступив на трап, Стив услышал, как динамики заговорили все сразу. Но к зданию аэровокзала уже приближался еще один самолет с работающими двигателями, и ничего нельзя было разобрать. Чуть позже в окно самолета стало видно, как к динамикам со всех сторон бежали люди и собирались большими группами.
“Пожалуй, только в Мексике возможно подобное”, — с раздражением подумал Стив. Однако профессиональное любопытство заставило его спросить у стюардессы, что происходит в аэропорту.
— О, сеньор, — ответила девушка дрожащим от волнения голосом. — Только что передали по радио страшную новость. Убит президент Кеннеди.
— Быть не может, — вырвалось у Стива.
— Вот, все так говорят, — кивнула стюардесса, — но, кажется, это правда…
— Можно попросить командира корабля?
— Как только самолет наберет высоту, сеньор.
Спустя несколько минут командир лайнера — широкоплечий плотный мексиканец с темно–коричневым лицом и проседью в курчавых волосах — подтвердил слова стюардессы:
— Радиостанции уже несколько минут на все лады твердят об этом. Машину президента обстреляли в Далласе какие‑то снайперы. Все, кто ехал в машине, убиты.
— Кто именно, кроме президента?
— Все. А кто точно, не знаю… Вы американец? — Да.
— Примите мое соболезнование, сеньор.
— Но может, это сообщение — глупая выходка какого‑нибудь шутника, — сомневался ошеломленный Стив. — У нас в стране все возможно. Создали же однажды дикую панику, сообщив о высадке марсиан…
— Сегодня не первое апреля, сеньор, — неодобрительно покачал головой командир и удалился, явно задетый недоверием пассажира.
“Нет, быть не может, — билась мысль в голове Стива. — Невозможно такое… А впрочем, почему невозможно? Ведь Кеннеди не первый, кого ухлопали на этом посту. Случалось раньше, почему не могло произойти сегодня? Оружие продают кому угодно. Покупай, стреляй. Мало ли на свете безумцев? А с другой стороны, куда смотрела охрана, полиция, власти Далласа? Правда, это юг, где Кеннеди недолюбливали… Нет, все равно, не умещается в голове…”
Когда самолет приземлился в Акапулько, у Стива создалось впечатление, что в аэропорту все заняты только обсуждением сенсационного убийства. Служащих на месте не было. Багажа пришлось дожидаться бесконечно долго.
Стив рассеянно бродил по полупустому залу, потом присел возле закрытого киоска с сувенирами. Рядом лысый круглоголовый толстяк в костюме из дорогого серого твида пытался дозвониться по телефону в Нью–Йорк. Он нервничал, бранился в трубку, снова и снова требовал соединить его с мистером Пэнки. Ничего не добившись, толстяк в изнеможении присел рядом со Стивом и, поставив на пол желтый кожаный портфель, принялся вытирать шею и побагровевшее лицо клетчатым носовым платком.
Глянув подозрительно на Стива, он что‑то спросил у него. Стив не расслышал вопроса и отрицательно покачал головой. Толстяк повторил вопрос по–немецки. Оказывается, его интересовало, где в этом проклятом аэропорту есть какой‑нибудь порядочный телефон, с которого можно нормально дозвониться до Нью–Йорка. Стив понятия не имел, где искать такой телефон, а вдаваться в разговор со словоохотливым собеседником ему сейчас совсем не хотелось, поэтому он пожал плечами и, буркнув по–испански: “Не понимаю”, отвернулся.
