— Посмотрим, какой из тебя пророк.
— А это не пророчество, это прогноз. Прогнозы теперь входят в моду, Стив. Как мои ковбойские штаны. Вот увидишь, через год–другой все человечество их натянет. И тогда Бен Джонс станет миллионером, потому что именно он придумал их для ковбоев “Универсум фильм”.
— Искренне желаю тебе, Бен, поскорее стать миллионером, хотя бы с помощью штанов, — очень серьезно сказал Стив. — Ну что, можно разоблачаться?
— Подожди минуту. Еще закреплю складки на накидке. Вот так… Молодые мексиканки будут за тобой толпами бегать, — добавил он, поворачивая Стива так, чтобы тот не заметил в зеркале темных пятен на полах сутаны. Затем Бен собственноручно свернул кардинальское облачение и аккуратно уложил на самое дно в чемодане Стива. Они уточнили последние детали плана, и Стив отправился в кухню приготовить еще один коктейль. Когда он возвратился, Бен уже крепко спал, уткнувшись в угол дивана.
Стив решил не тревожить его. Накрыл пледом и, погасив в кабинете свет, вышел на балкон. Ущербная луна висела на востоке над далекими возвышенностями. Город еще не спал. С ярко освещенных магистралей центра доносился шорох автомобильных шин. Вспыхивали и пригасали разноцветные неоновые огни. Из ресторана на крыше отеля “Билтмор” доносились звуки джаза. Где‑то пролаяла полицейская сирена и стихла в отдалении.
Стив отхлебнул коктейль и задумался… Мэй сказала, что любит этот город… Стив его сейчас почти ненавидел. Но чтобы вырваться и обрести настоящую свободу, нужны были деньги… Много денег… А у них с Мэй денег не было.
Поднявшись по трапу самолета, Стив оглянулся. Тоненькая фигурка Мэй маячила у выхода. Стив помахал ей и, наклонив голову, прошел в салон. Место было у окна, и, уже устроившись в кресле, он все еще видел светлый плащ Мэй у невысокого барьера, преграждавшего выход на летное поле. Потом самолет вырулил на старт, и через несколько минут дымное марево Лос–Анджелеса, вместе с островами небоскребов, пальмами, “Калифорния таймс”, Мэй, Беном и тревогами последних дней, растаяло где‑то позади. Справа поблескивал в лучах низкого утреннего солнца серовато–синий простор Тихого океана. Слева в разрывах облаков проплывали желтоватые нагорья Калифорнии, исчерченные нитями дорог. Впереди была Мексика, где Стиву предстояло решать нелегкую задачу…
Решить ее он должен так, чтобы и шеф, и Старик поняли раз и навсегда, какого человека они могли потерять. А уж после этого можно будет выдвинуть свои требования. И тогда посмотрим…
Но прежде всего следовало выспаться. Посадка в Мехико через три часа. Времени у него достаточно. В Акапулько он должен прилететь со свежей головой. Наклонив спинку кресла, Стив откинулся на сиденье и почти мгновенно заснул Когда он проснулся, самолет шел на посадку над самым центром огромного города. Приглядевшись, Стив различил зеленую длинную ленту Пасео де па Реформа, пересекавшую по диагонали весь город, монумент Независимости, беломраморный Дворец искусств, громаду кафедрального собора у широкой прямоугольной площади Соколо, где, по преданию, некогда находился дворец Монтесумы… Мозаика крыш мелькала все ближе. Через несколько минут самолет приземлился в аэропорту Мехико. Теперь оставался всего час полета до Акапулько.
Ступив на залитый ярким солнцем бетон в аэропорту мексиканской столицы, Стив даже и не подозревал”, что, пока он спал в самолете, в мире произошли события, последствия которых никто не рискнул бы теперь прогнозировать. События, водоворот которых властно увлечет и его — Стива Роулинга. События, которые заставят разорвать привычные связи, разделят его с Мэй, с друзьями, поставят перед необходимостью сделать не один решающий выбор. В те самые утренние часы, когда Стив так сладко спал в самолете, в городе Далласе прозвучали роковые выстрелы, и Америка потеряла своего очередного президента. Радиоволны уже разносили ошеломляющее известие по планете; захлебываясь, стучали телетайпы, но в аэропорту Мехико еще никто не знал об этом. Здесь все были взволнованы иным происшествием…
Присев в тени под ярким полосатым тентом, Стив потягивал сквозь соломинку ледяную кока–колу и ждал посадки в Акапулько. Посадку почему‑то не объявляли. Вскоре по нервным репликам служащих аэропорта Стив догадался: что‑то случилось… И по–видимому, что‑то серьезное…
