Он мимолетно улыбнулся мне и как будто немного устало пошел к прихожей. Затем открыл дверь и скрылся из вида. Через минуту зашумел душ. Я сдержала воображение, которое норовило пройти за ним в ванную.
Выждав минуту, я на цыпочках выбралась в коридор и замерла перед открытой дверью спальни. На полу лежал коврик, в стену напротив кровати был встроен зеркальный гардероб. А в остальном комната пустая, если не считать башен книг у кровати и будильника рядом. Ванная размещалась сразу за спальней, в открытую дверь вырывались клубы пара. Я решила, что Алекс оставил обе двери открытыми, чтобы услышать, если я снова попытаюсь сбежать, и на цыпочках вернулась в гостиную, к окну.
Черная машина стояла на прежнем месте. Пока я щурилась, рассматривая номерную табличку, с пассажирской стороны открылась дверца, и из нее вышел мужчина в черных брюках и черной футболке. Сквозь темные очки он из конца в конец осмотрел улицу, затем бросил взгляд на окна. Я поспешно отступила, задев стеклянный столик.
И вдруг мне все стало понятно. Люди в черных машинах стерегли не дом, а меня. Иначе что бы они делали у дома Алекса? Я беззвучно рассмеялась. Алекс не нянчил меня, а охранял.
Так, соображаем дальше: Джек торопился при первой возможности отправить меня домой, Алекс предложил бегать на базе; и дом, и база были надежно защищены. Алекс сопровождает меня как профессиональный телохранитель. Я вздохнула с неимоверным облегчением — дело вовсе не в том, что он видит во мне ребенка!
Потом в душу исподволь заползла тревога. Если человека защищают, значит, есть от чего. От чего-то настолько опасного, что понадобилось приставить ко мне круглосуточную охрану из подготовленных бойцов.
От Саки? Я со смехом покачала головой. Чтобы избавиться от Саки, не нужно спецкоманды. На этих своих платформах ей ни в жизнь меня не догнать. Не пришлось бы даже пользоваться особыми способностями.
Шум воды оборвался, когда я вспоминала последние пару дней, выискивая подозрительные моменты.
Через несколько минут Алекс вышел в гостиную: в чистых шортах и босиком, с ежика волос еще стекали на шею капли. В животе у меня екнуло при виде его мускулистого торса. Когда он натянул футболку, я шумно перевела дыхание.
— Дай руки, — попросил Алекс, присев рядом.
— Что?
— Дай руки, — повторил он.
Я нехотя протянула ему руки ладонями вниз, и он спрятал их в своей руке. От его прикосновения сердце у меня понеслось вскачь. Алекс перевернул мои ладони кверху и принялся выдавливать на царапины, о которых я совсем забыла, антисептическую мазь. Ссадины защипало.
— Ну, не скажешь, с какой стати ты вздумала убежать? — спросил Алекс.
Я уставилась на свои ладони, на его пальцы, втиравшие мазь, и за десяток секунд успела собраться с мыслями. Подняла голову и встретила его взгляд.
— А ты не скажешь, с какой стати за мной погнался?
— С такой, что я о тебе беспокоюсь. — Он легонько нахмурился, словно объяснял очевидные вещи.
— Как понимать слова Рэчел насчет «няньки»? — холодно спросила я, наблюдая за его реакцией.
— Действительно, как? — Кажется, я его насмешила. — Слушай, Лила, я тебе не нянька. Во-первых, нянька тебе не нужна, а во-вторых, я сам хочу проводить с тобой время, и Джек мне не платит, так что не сходится.
Я толкнула его в плечо, и он со смехом отразил удар.
— Верю, — объявила я. — Ты со мной не нянчишься.
Алекс с облегчением улыбнулся, и я воспользовалась просветом в обороне.
— Я думаю, ты меня охраняешь.
— Что? — Улыбка на миг пропала, потом он громко расхохотался, запрокинув голову.
Но я заметила, как изменился его взгляд: стал холодным, словно на глаза упали шторы.
Я настаивала:
— Ты мне не нянька, ты — телохранитель.
Алекс посерьезнел.
— Ты права. — Теперь уже удивилась я — не ожидала такой легкой победы. — Конечно, мы тебя охраняем. Наши парни, дай им только шанс, присосались бы к тебе как пиявки. Джек бы поубивал половину, если бы видел, как они утром на тебя пялились.
Недаром я насторожилась — выкручивается!.. Правота меня не обрадовала; в душу медленно вползал страх.
— Дело не в этом, — сказала я, стараясь выдержать спокойный тон. — Вы меня от чего-то защищаете.
