Профессором оказался крепко сложенный человек среднего роста, с удивительно глубокими кариеми глазами и едва заметной улыбкой. Черные волосы с редкой проседью росли своеобразным ободом на голове, словно образуя корону.
- Профессор Чарфе?
- Да, это я - кивнул тот, оторвавшись от еды и с интересом рассматривая меня - чем могу быть полезен.
- Профессор, мне посоветовали...
- Садитесь. Неудобно ведь вести разговор стоя!
- Благодарю. Я в ближайшие дни буду поступать в Академию и у меня есть некоторые сомнения относительно возможности выбора одной из специальностей.
По мере произнесения мною этих слов едва заметная улыбка Чарфе приобрела форму и превратилась едва ли не в лукавую.
- Хм. Даже не знаю чем Вам помочь. Если Вы не решились с выбором - все равно приходите в Академию через шесть дней, когда начинается прием и осмотритесь по кафедрам. Слушайте свое сердце - это главное. А дальше все решит ваша способность к обучению.
Рука Чарфе успокаивающе коснулась моей, и я почувствовал маленький листочек бумаги в своей руке. Есть! Он понял мои намерения!
- Хорошо! - кивнул я - и, оглядевшись, увидел, что к нашему разговору очень здорово прислушивались окружающие...
Я откланялся и отошел вновь за свой стол.
Местная бумага была толще и имела странный розоватый оттенок. И только сейчас я понял свою роковую ошибку: я же не умею читать! И этот Чарфе как назло уже успел уйти!
Я внешне спокойно вышел из посоха, а сам двинулся едва ли не бегом вниз, к "Ребрам и костям", где обычно останавливались в столице охотники. Единственный мой шанс здесь - найти Иллиала, так как больше я никого не знаю и не могу доверять. Пока я бежал мимо небольших парков, фонтанчиков вниз, я успел вспомнить весь свой запас русского мата и отругать себя избранными выражениями за то, что не удосужился вызнать основы письменной речи у друга.
Там меня встретили одобрительными возгласами, едва увидели перстень, и даже налили чего-то засчет заведения. К моему счастью Иллиал был там и, хоть разок повезло, сидел один. Когда я впопыхах, пересказал ему о случившемся, и протянул записку, на что он лишь смущенно улыбнулся и тихо прочитал: "Жду ночью за "посохом".
- Спасибо, старина, выручил - сказал я.
Только что у меня с души упал такой камень, что словами не передать. Все эти минуты я боялся, что там будет написано что-нибудь вроде "сейчас за посохом". На всякий случай я достал листок бумаги и попросил друга выписать все значки местного алфавита, рядом с которыми я русскими буквами подписал их звучание. Всего было их восемьдясят четыре, и запомнить все их сразу не представлялось возможным.
- Все же решил рискнуть? - Только и спросил Иллиал
- Да.
- Я тебе уже говорил и повторю еще раз: ты ввязываешься в очень опасную игру. Разумеется, Академия и император будут защищать тебя от официальных обвинений инквизиторов, но стоит тебе отъехать от столицы - наемники, ловушки, да и просто народ, который могут натравить на тебя. Инквизиция не пренебрегает ни одним из этих методов.
В какой-то момент мне показалось, что это более уже не я. Я хотел выжить любой ценой, и не лезть в глаза опасным лицам, стоящим высоко. Но что-то неведомое диктовало мне, что я должен действовать именно так.
- Но ведь я охотник! Как они могут натравить народ, если охотников народ любит?
- Да, это проблема для них. Но наемные убийцы будут наверняка. Не буду тебя отговаривать, но просто предупреждаю. Будь осторожен.
Честно не знаю, что за упрямство тогда взыграло во мне. Желание стать некромантом - верный способ расстаться с жизнью, но что-то во мне все же заставляло меня упрямиться и отбрасывать эту опасность.
- Я буду осторожен.
Остаток дня я убил, гуляя по городу. Хотя толстые, метров пять-шесть толщиной, стены вокруг города, плавно переходящие в отвесный склон горы, изначально создавались не для этого, по ним не возбранялось гулять, и этим я и воспользовался. По стене я дошел до самого западного края города и стал любоваться видом. Яркие лучи солнца разлетались на сотни блестящих осколков в прозрачных водах внутреннего моря. В своеобразной дымке, как всегда в это время года, с юга виднелась высокая гряда южных гор, склоны которых были сплошь покрыты яркой зеленью, цвет которой проглядывал даже сквозь туман. Людские селения есть только около самого подножия гор, так как селиться выше не позволяет когтистая и клыкастая флора и фауна. Я глянул на север и увидел бескрайнее зеленое море лесов и полей, да северный тракт, словно змейкой вьющийся среди холмов.
