которая по рисунку отличалась от той, которую я видела, когда мы спускались. И только протянула руку, чтобы потрогать, как вновь услышала шипение Ника.
— Не трогай, сказали же.
— Да черт тебя дери, что тут вообще можно трогать? Как я буду что — то мыть, не касаясь?
Старшекурсник не ответил, лишь пробубнил что — то невнятное и отошел. А я взяла тряпку и принялась елозить по стене, делая вид, что всего лишь убираю грязь и копоть, сама же внимательно разглядывала знаки на стенах, которые проявлялись по мере того, как стена очищалась. Я не понимала, что означают эти символы, но от них почему — то шел мороз по коже. Эх, сюда бы мой телефон сейчас, сделала бы фото, а потом уже разобралась бы.
Постаралась по максимуму напрячь память — на которую в целом не жаловалась — и запомнить как можно больше символов и их расположение. Приду в комнату — зарисую. Продолжая возить тряпкой по стене, добралась до проема и вдруг увидела что — то странное, словно в кирпиче с обратной стороны кто — то пытался проделать дыру. И цветом замазка значительно отличалась от основного цвета стен. Странно. Она явно более свежая. Решила поковырять ногтем и даже успела царапнуть пару раз, ка над ухом снова раздался раздражающий донельзя голос:
— И что это ты тут делаешь, а?
— Ой, иди, иди отсюда, мальчик, — прошептала, а потом громко ответила: — Стену мою, тут грязь прилипла, вот, — и сунула ему под нос кусок копоти, который незаметно подцепила с пола.
Ник поморщился и отошел.
— Все, хватит!
Нервы некроманта, по-видимому, не выдержали. Вот ведь, надзиратель нашелся. С тоской посмотрела на неисследованное нормально пространство. Ну ничего, я еще найду способ сюда вернуться.
— Мика, ты и правда ненормальная! Неужели не чувствуешь пульсацию силы? Даже кровь в жилах стынет! — Ник потянул за руку, пора вернуться в лабиринт коридоров и дальше наверх. В этот раз надо запомнить дорогу домой, а еще лучше — поставить маячки, пометить стены. Вот тем мелком, что у меня в руке (да простит меня профессор по гаданиям).
— Да иду уже. — Еще раз оглянулась, чтобы запомнить общее расположение и всю комнату в целом, и двинулась за нытиками — старшекурсниками.
— Она совсем, что ли, бессердечная? — обратился к Нику второй парень, покачал головой и первым рванул наверх. Нянька сделал для меня небольшой огонек, чтобы нос не расшибла по кривым лестницам.
Незаметно нарисовала внизу двери черточку мелком. Ник пошел вперед, только когда убедился, что я следую за ним. Чтобы сбить его с толку, начала топать, громко топать, чтобы некромант был уверен: я не отстала. Успевала делать пометку, стоило лабиринту вильнуть в сторону. И вдруг остановилась, даже забыла, как топать, просто встала как вкопанная.
Лица коснулся ветер! Оглянулась: дверей нет, только небольшой коридор в сторону. Откуда ветер в лабиринте? Тут нет окон, мы глубоко под землей. Сквозняк? Сомневаюсь. Пошла в сторону. Запах затхлости выбил дух, заставляя сморщиться. Но я прошла еще дальше и уткнулась в стенку.
— Ничего не понимаю, откуда тогда дуло? — проборматала сама себе. Пробежалась руками по стене в поисках потайного хода. Ничего. И тут обратила внимание, что в самом углу валяются тряпки. Нагнулась, маячок нырнул за мной, тускло освещая груду грязного белья.
— Что за… — потянула за одну из заляпанных грязью тряпок. Против воли выступили слезы — в руке лежал знакомый платок. Совпадений быть не может. Голубой цвет, дешевая ткань. Платок Лиззи. Обернулась в пустое пространство. — Это ты меня привела сюда, да? Чтобы я не вернулась к Чуме с пустыми руками… Даже умерев, ты продолжаешь меня оберегать.
— Мика, ты издеваешься? Я все ректору расскажу! — Ник вынырнул из темноты. — Эй, ты чего? Плачешь?
Смахнула непрошенные слезы.
— Заблудилась. — Платок незаметно сунула в карман. — Идем?
Старшекурсник присмотрелся внимательнее.
— Мы уж думали, ты непробиваемая. — Он по-джентльменски пропустил меня вперед. — А ты нормальный некромант, чувствуешь смерть. — Кажется, он с облегчением выдохнул.
Что ж, рада, что не разочаровала парней. Но меня уже подмывало остаться одной в комнате, наедине с собственными мыслями.
