Охота на выбивание - страница 68

Мороз отрицательно замотал головой.

— Ну вот. Решай сам.

Мороз еще пару минут подумал, потом согласился.

— Хорошо, зовите этого вашего фотографа.

Все процедуры по оформлению протокола задержания заняли по времени больше часа. Когда Мороза и всех остальных его подельников увели, и в квартире остался один Астафьев, к нему из спальни вышла Елена. Лицо хозяйки дома выглядело недовольным.

— Леночка! Что это за хмурые морщинки на лбу? — спросил Юрий. — Это тебе так не идет.

— Правда? — Елена сразу отбежала к зеркалу, внимательно осмотрела лицо, состроила несколько гримасок, потом только вернулась к Юрию.

— Нет, а как тут не постареть, а? Я испытала такой жуткий стресс, а ты даже не подошел, чтобы меня утешить. Пальцы вон до сих пор болят, и ноготь я сломала на мизинце.

Она озабоченно посмотрела на свои ухоженные ручки. Для Ленки ее тело было тем основным пунктом, на котором, вместо трех китов, стояло все мироздание. Это изящное, ухоженное тело было для нее просто центром вселенной. Юрий поцеловал этот самый, несчастный мизинец.

— Готовь признать свою вину, внести хоть какой выкуп, хоть какие контрибуции. Чего желает ваша светлость?

Была у них такая игра, в княгиню и его верного слугу.

— Желаю, чтобы ты меня сегодня охранял, здесь, в замке, этой ночью.

— Слушаюсь, ваша светлость! Всю ночь буду лежать под вашей дверью с мушкетом в руке!

— Лучше без мушкета, и у меня в постели.

Юрий развел руки.

— Ну, что ж, мушкет оставлю дома.

— Не забудь что-нибудь другое, — игриво заметила Ленка, прижимаясь к нему всем телом.

— Постараюсь не оставить на работе, — согласился Юрий. — Но надо записать, а то запру по привычке в сейф.

Ленка давилась от смеха. Он чмокнул свою невозможную любовницу в щечку, и побежал вниз.

Пчельника взяли на его автостанции, где он, не взирая на выходной день, во всю руководил процессом перевозки каких-то больших груд металла. Один КамАЗ, с верхом загруженный остатками безнадежно погибших автомобилей выезжал со двора автосервиса, а второй как раз грузился. Увидев вылезших из уазика Колодникова и Зудова, Пчельник явно дернулся всем телом, по лицу пробежала судорога злости, но пока оба милиционера не торопясь, шли к нему, бывший гаишник успел снова надеть маску доброжелательного, радушного человека.

— О, какие люди! Я тебя Андрюха, уже с год не видел. Так, иногда только из окна машины, — сказал он, протягивая майору руку.

— Да? А по мне, так лучше бы совсем тебя не видеть, — ответил Колодников, не подавая ему руку в ответ, да и на лице его тоже не было заметно бурной радости. — Пошли, с нами поедешь.

У Леонида на лице появилось изображение деланного недоумения.

— Ну, что ж это так грубо-то, Андрей? Что за дела? Сегодня только звонил, денег просил, а сейчас хамишь, выеживаешься? Завтра же снова прибежишь за деньгами.

— Пошли, — оборвал его Андрей.

— Куда? Куда это мне еще с вам ехать? Зачем?

— Ну ладно, придурятся, будто не знаешь! — взорвался Андрей. — Пошли, нам надо задать тебе много вопросов.

— А ордер на арест? А адвокат?

— Мы тебя еще не арестовываем, а задерживаем на сорок восемь часов. Вот после сорока восьми часов будет и суд, и ордер, и адвокат. Пошли.

Пчельник торопливо вытащил из кармана мобильник, но воспользоваться им не сумел. Паша Зудов положил свою громадную ладонь на его руку, потом сжал так, что владелец сотового вскрикнул от боли, а когда смог разжать затекшую ладонь, тот крутой мобильник представлял из себя кучку пластмассы и электронного мусора.

— Ты что, сдурел?! — взорвался Пчельник. — Ты за это мне заплатишь погонами! Эта мобила двенадцать тонн стоит! Я же порезался!

— А кто, что видел? — спросил Андрей. — Это ты сам свой сотовый сломал.

Павел был более лаконичен.

— Поговори мне еще, я тебе вообще голову за Юрку откручу, — пообещал Павел.

Пчельник же торопливо бинтовал носовым платком порез на ладони.

— Пошли, — поторопил Андрей, — и не вздумай еще выеживаться. Я тебя пристрелю, как собаку, и все.

Пчельник нехотя повернулся в сторону милицейского бобика. При этом он окинул взглядом свой обширный двор автосервиса. К его досаде, никого из тех, кому он доверял все тонкости его тайного промысла, из них тут никого не было. А все эти людишки были просто пешками, они не знали, куда, и кому нужно звонить. Потом он что-то вспомнил, обернулся, и крикнул одному из своих подчиненных.