— Да, было дело, — признался парень. — Только до Кривова я его не довез, до Семеновки только.
— Что же это так? И куда он потом делся? — не поняла Ольга. — Остался в Семеновке?
— Колесо у меня спустило, уже на полдороги. А тут эти как раз нас догнали, кривовские, они и забрали его.
Ольга ничего не поняла, и поневоле начала раздражаться.
— Кто эти?! — спросила она. — Куда забрали?!
— Ну, на это, на другое такси он сел, на Кривовское.
— Откуда вы знаете, что оно было из Кривова?
— А там, на борту было написано: г. Кривов. Еще и название таксофирмы. Только я его не запомнил.
— Так, — Ольга покосилась в сторону, где тихо сидел Паша Зудов, сейчас, казалось, больше занятый просмотром документов таксиста. — Давайте начнем сначала. Ты взял этого человека в аэропорту. Где ты его нашел?
— А на выходе с аэродрома. Я всегда там стою. Большинство таксистов ждут, когда клиент получит багаж, а я смотрю тех, у кого багаж при себе. Они всегда торопятся, командировочные. Вот и этот сразу клюнул. Он сказал, что ему нужно ехать в Кривов, я сказал сумму. Клиент торговаться не стал, кивнул головой, и сказал: «Поехали».
— А потом что случилось?
Парень все косился как-то в сторону от нее, он явно нервничал, говорил, поэтому скомкано, отрывочно.
— Уже на выходе из аэропорта к нам подскочил какой-то мужик и начал этого, ну, пассажира, трепать за рукав. "Поехали, — говорит, — командир, у нас в машине двое до Кривова, третьим будешь, все дешевле будет".
— Откуда он узнал, что вашему пассажиру нужно в Кривов?
— Да лях его знает!
— А клиент ваш как на это отреагировал?
— Да, ни как. У него денег, похоже, куры не клюют. Он молчит, идет со мной. Дошли до стоянки. А этот, козел, совсем озверел, чуть из такси его вытаскивать не стал. Тут мужики наши подошли, из нашей фирмы, чуть морду ему не начистили. Только тогда этот придурок и отстал.
— А описать вы этого человека можете? — спросила Ольга.
— Этого козла? Да могу. Высокий, плотный такой мужик, он в куртке был зимней, летной. Плечи такие здоровые, усы, — таксист показал двумя пальцами, — как у Богдана Хмельницкого. Да! Еще над бровью пластырь был, такой, небольшой, полоской.
— А лет ему сколько?
Тут парень замялся.
— Черт его знает. Старый уже. Лет сорок, наверное.
Павел, не удержался, и спросил: — А что, сорок лет, это уже старый человек?
— Конечно. Считай, вся жизнь уже прожита. Что там ловить в сорок лет? Уж одной ногой почти в могиле.
— Именно поэтому ты работал под таксиста? — поинтересовался Павел. — Чтобы успеть ухватить до сорока лет от жизни все?
Вот теперь парень окончательно скис.
— Ну, а что с ними делиться, зачем? «Волга» у меня от отца осталась, шашечки нарисовать каждый дурак сможет.
— Ну не скажи, документы то не каждый дурак сделает, — Зудов шлепнул на стол документы парня, пододвинул их Малиновской, и пояснил удивленной Ольге. — Документы у него поддельные. Не на фирму он вовсе работает, а только на себя.
— Понятно, — Ольге действительно стало понятна нервозность водителя. — Ну, тогда рассказывай дальше, что было по дороге? Ты разговаривал с клиентом?
— Да, самую малость, в начале только. Спросил, что он такой грустный, а тот говорит, что на похороны отца приехал. Пояснил еще, что тот хоть его и не вырастил, но мужик был хороший, добрый. Потом замолк. Я, чувствую, что клиент не хочет говорить, и тоже молчал всю дорогу.
— И докуда ты его довез? До Семеновки, говоришь?
— Да, как раз на полпути к Кривову мы и встали. Семеновку только проехали, а до Марьевки километров еще сорок оставалось. Колесо у меня заднее пробило. Я сразу это понял, как машину бросать стало по дороге, все, думаю, хана. Гвоздь поймал, это уж как в аптеке.
— Даже знал, поди, какой номер? — съязвил Паша. — Сотку, стопятидесятку поймал?
— Да какую сотку! Вот, — шофер сунул руку в карман, и подал Павлу что-то небольшое, похожее больше на дротик для дартса, только небольшой, сантиметр длинной.
— Что это такое? — спросила Ольга, так же внимательно рассматривая странную штуку.
— По виду похоже на пулю для воздушки, только у тех тупые концы, а это заостренная, — задумчиво ответил Павел, принимая из рук Ольги странную штуку. — А ты где-нибудь по дороге останавливался?
