Как два рождественских торта!
— Вот, теперь классно! — восхищенно захлопал в ладони один из сокамерников Зотова, в тельняшке и с обильными татуировками на теле. — Нет, Иваныч, ты молодец. Я уже говорил, Круга, козлы, замочили, теперь твоя очередь. У тебя ничуть не хуже получиться.
— Ладно, Дима, не льсти мне, — отмахнулся Император, но из камеры вышел с довольной улыбкой на устах. Журавлев уже развернулся, чтобы уходить, но тут его тронул за плечо седой человек с предельно печальным, носастым лицом. Сильно картавя, он попросил.
— Иван Иванович, можно меня перевести отсюда? Я не могу это больше выносить, это же издевательство над людьми, это просто пытка какая-то. У меня несовместимость с этим человеком, у меня же два высших образования, у меня за спиной консерватория. Я не могу это все слушать!
— Евгений Михалыч, я понимаю вас, вы человек образованный, вы и философ, и математик. Но что ж вас так на малолеток то потянуло? Поймите, в других камерах вам будет хуже. У нас жутко не любят извращенцев.
И Журавлев закрыл дверь камеры.
Астафьев сразу заметил перемены, произошедши в облике Императора. И это касалось не только его одежды — теперь на нем был новенький спортивный костюм, но и его самого. Зотов отпустил бородку, но самое главное, это был уверенный в себе, и даже, довольный человек. Это заметила и Ольга.
— Хорошо выглядите, Александр Иванович, — похвалила она. — Просто удивительно хорошо.
Зотов рассмеялся.
— А с чего мне плохо выглядеть? Я тут как на курорте: никаких дел, гитара с собой, приятные собеседники — что еще надо? У меня сейчас по обстановке прошла блатная лирика. Сокамерники говорят, что я пишу не хуже Танича, а пою не хуже Круга. Выйду отсюда, налажу производство своих дисков, я еще с этого такой бакшиш буду иметь, все сдохнут с зависти!
Юрий невольно рассмеялся. Император и здесь, в этих странных условиях оставался самим собой. Было весело, но, надо было переходить к делу.
— Скажите, Александр Иванович, кто в нашем городе может купить "Дубки"? — спросил Юрий.
— Я, — коротко ответил тот.
— Нет, это понятно, а кто, кроме вас? — настаивал Астафьев.
Зотов задумался.
— Да, вопрос, конечно, интересный. Есть несколько человек, которые могли это сделать по деньгам. Но все они не рыбаки и не охотники, и никогда не изъявляли желание приобрести турбазу. А вот те, кто хочет купить «Дубки», у них денег нет.
На несколько секунд Юрий снова почувствовал себя в тупике. Он посмотрел на Ольгу.
— А если эти несколько человек объединяться, они купят эту чертову турбазу? — спросила она.
Зотов чуть подумал, а потом кивнул головой.
— Могут, но только при условии, что я буду при этом вне игры.
— Ну, вы теперь и так уже вне игры. А теперь почитайте вот это, — и Юрий протянул Зотову местную газету, "Кривовский вестник". Тот начал читать вслух.
— "Администрация города Кривова объявляет торги на продажу турбазы «Дубки». Они что там, охренели, что ли! — Зотова буквально взорвало. — По закону полгода нужно ждать, пока появятся все родственники Сомова. Ну, убили этого Суконина, так у того могут быть жена, дети, то есть, внуки Палыча. Куда они так гонят! Куда спешат то?
— Ну, детей у Суконина, и, значит, внуков Сомова нет. Но, давайте вернемся к тем нашим овцам, кто могут купить "Дубки", — настаивал Астафьев. — Кто это?
— Да, вы их все знаете. Тот же Васин, если объединиться с Демченко, вполне могут купить базу. Максимов был бы жив, он бы туда обязательно влез. У него денег хоть не очень много было, но зато башка хорошо варила. Взял бы какой-нибудь кредит, но залез туда тоже бы. Ну, есть еще человек пять, не охотники, но люди с деньгами.
— А Соленов? — напомнила Ольга.
— А Соленов не имеет право. Он ведь будут возглавлять комиссию по этому тендеру. Да и денег у него нихрена нет.
— Что так? Сидит на таком рыбном месте, и нет денег? — не поверил Юрий. Зотов махнул рукой, улыбнулся своими золотыми зубами.
— Сидеть мало, надо уметь этим пользоваться. Нет, он, конечно, кое-что брал, не без этого. Сам ему разок хорошо сунул, было дело. Но у него сын был бестолковым. Куда деньги не вкладывал, везде прогорал. В прошлом году он погиб, разбился на машине. Теперь у него одна дочка, она тоже не очень везучая. Вышла замуж, потом развелась. Живет где-то в Железногорске, никак не кончит медицинский. Тут еще все говорят, что Константинычу сроку осталось до Нового года. Потом он все, отмечает юбилей, и уходит на пенсию. Новый мэр кого-то своего толкает на это место.
