Наш сад находился всего в двадцати рутах[55] от ворот неподалеку от дороги на Страсбург, прямо за кладбищем бедняков. Плетень из ивовой лозы и колючая изгородь защищали от диких зверей, а сторож должен был охранять огороды горожан от разграбления людьми. Впрочем, в тяжелые времена, как после прошлого неурожая, сторож не мог остановить воров, и те выносили с огородов все, что только успевало вырасти.
Я открыла ворота плетеного забора и вошла на наш участок. В тени двух старых яблонь папа поставил сколоченную собственными руками лавку, и я сложила на ней свои вещи. Взяв из сарая сапку, я разрыхлила землю на грядках и выполола сорняки, а потом, бросив вырванную сорную траву на кучу компоста, опустилась на лавку и обвела взглядом соседние огороды, поля, виноградники. Вдалеке, на противоположной стороне Рейнской долины, смутно виднелись темные очертания гор Шварцвальда. Мне вспомнилась народная примета: «Если в день святой Маргариты пойдет дождь – год предстоит голодный». Но вот уже несколько дней небо оставалось безоблачным, сено выкосили, а некоторые крестьяне приступили к жатве.
Когда я была маленькой, мне нравилось приходить сюда с мамой. Вдали от городского шума слышалось пение птиц и шорох ветра в кронах деревьев, и пахло тут свежескошенной травой и полевыми цветами, а не сточными водами, отходами в мясной лавке или гниющими шкурами на дубильне.
Я почувствовала, как слезы наворачиваются мне на глаза. Больше никогда мы с мамой не будем вместе ухаживать за нашим огородом. И вдруг мне стало так одиноко посреди всей этой красоты природы, что у меня закружилась голова.
Я решительно встряхнулась. Мама бы не захотела, чтобы я сидела тут и ревела, поэтому я заставила себя сосредоточиться на том, что мне нужно еще взять к ужину. Собрав лук, порей, мангольд и шпинат, я прихватила пучок петрушки, укропа и любистка и как раз хотела собрать последние дозревшие вишни в мешочек, когда послышался скрип ворот.
– Здравствуй, Сюзанночка! – бодро воскликнула Кети, травница.
Для женщины столь преклонных лет двигалась она удивительно проворно. Всего мгновение – и вот она уже стоит передо мной со своей огромной корзиной на спине.
– Какой у вас ухоженный огород, как и всегда. – Кети оглянулась. – Но немного дождя растениям не повредило бы.
Я кивнула.
– Здравствуй, Кети. Хочешь взять немного мангольда? Он у нас как-то очень разросся.
– С удовольствием.
Я достала нож и, срезав самые крупные листья мангольда, сложила их в корзину Кети к ароматным травам. Мама всегда говорила, что у Кети слишком мало всего для жизни, но слишком много для смерти. Как-то так повелось, что мы делились с ней росшими у нас фруктами и овощами, когда травница заглядывала к нам на огород.
– Да благословит тебя Господь, дитя мое. – Старуха улыбнулась, но как-то невесело. – Должно быть, вы все очень рады, что душа Маргариты обрела покой, верно?
– Ну конечно. – Под ее пристальным взглядом я почувствовала себя неловко.
– Я слышала… – Она оглянулась и продолжила шепотом, хотя вокруг не было ни души: – Я слышала, что Маргарита покончила с собой.
Я испуганно уставилась на нее.
– Ты же знаешь, что это неправда, – выдавила я. – Наш сосед Клеви – лжец и пьяница. Вот сегодня ночью он опять напился вдрызг.
– Но, может быть, я слышала это от кого-то другого… Не волнуйся, Сюзанночка. Ты же знаешь, я молоть языком не стану.
– Но ты в это веришь, так? – Я сжала кулаки.
– Разве я так сказала? – Кети покачала головой. – Но теперь мне пора домой. Становится жарко, моим травам это не пойдет на пользу. – Она засеменила прочь.
– Да погоди же ты! – крикнула я ей вслед. – Кто распространяет эту ложь?
Но травница лишь подняла руку на прощание и закрыла за собой калитку.
Жаркое пахло изумительно, да и выглядело именно так, как должно было: снаружи золотистое, хрустящее, внутри розовое, сочное. Я разложила куски на блюде и поставила его возле очага, чтобы не остыло. Овощи и суп я оставила в горшках. Затем я принесла с полдюжины стаканов и деревянных подставок в столовую, где накрыла стол к празднику льняной скатертью. Я хотела, чтобы все выглядело нарядно, как мне и сказал отец, когда я вернулась домой с покупками и показала ему, что принесла от мясника и с огорода. Потом я полдня простояла у печки.
