Председатель выждал, пока стихнут крики. Потом обиженным тоном, подавшись всем корпусом вперед, словно хотел приблизиться к находящимся в зале, заключил:
— Могу я закрыть обсуждение этого вопроса, уверенный, что наши традиции и намерение их охранять после собрания упрочатся?
— Ну как же, голубчик, конечно, можешь! — засмеялся кто-то.
— Сегодня же свернем шеи всем этим малохольным петушкам! — пообещал другой.
Председатель сел на место, и, когда аплодисменты и крики смолкли, он вдруг почувствовал себя неуверенно среди этого сборища. Ребята переглядывались, в надежде найти новый предлог пошуметь, чтобы возродить прежний задор, потому что молчание и размышления сильно его умерили. В призыве председателя к защите традиций они почувствовали беспокойство, волнение, а большинство предпочитало не задумываться над серьезными вещами. Неясные, едва намечающиеся конфликты вызывали смятение. А если бы кто-то подвел под события теоретическую основу, они почувствовали бы себя обманутыми. Их могла бы еще тронуть драма или трагедия, воздействующая на эмоции, но иной реакции, кроме инстинктивной, требовать от них было трудно. Умозрительные заключения ждали в будущем, когда окрепнут их мыслительные способности. Они первые бы искренне удивились, стоило кому-нибудь заподозрить в их проказах какой-то умысел. И лишь тогда бы заметили, что среди них встречаются и такие, у кого неудовлетворенность жизнью уже обрела сознательный, полный надежды смысл; на это меньшинство смотрели с недоверием, как на угрозу для молодежи, ведь ей надо оставаться легкомысленной, чтобы не утратить ощущения молодости. Мало кто понимал, что студент — одно из главных действующих лиц нашего времени: мир взрослых, уже непохожий на щедрый и романтический мир детства, поджидал его с нетерпением, и заботы этого мира так непосредственно отражались на всей ^университетской жизни, что требовалось без промедления занять свое место в нем. Безответственность уже не означала уверенности. Легкомысленное отношение к жизни, ослабляя студенчество в целом, позволяло укрепить позиции той незначительной части, которая больше всего устраивала правящие круги. И потому реакционная идеология внушала своим преемникам чувство кастовости, невосприимчивость к прогрессивным веяниям, тревогу, а она проявлялась в попытках привлечь противника на свою сторону или создать доктрины, служащие противоядием от растерянности. С той и другой стороны воздвигался барьер прежним дружеским отношениям.
Председатель тут же почувствовал атмосферу недоверия.
Достаточно опытный, чтобы понять, что необходимо снова разжечь толпу, объединив ее общим делом, где бы все почувствовали себя равно безответственными, он попытался воспользоваться для этого знакомой всем житейской историей.
— Раз уж речь зашла о петушках, то хочу довести до вашего сведения, что на днях произошел курьезнейший инцидент. Это второй пункт, стоящий на повестке дня нашего собрания. — По тону, каким ветеран произнес эти слова, собравшиеся догадались, что сейчас их выведут из состояния подавленности. Что их рассмешат. И новая выдумка председателя заставит их принять участие в такой затее, которая, нарушая монотонность университетской жизни, не будет иметь никаких опасных последствий. — Друзья! По соседству с нами находился курятник с упитанными курочками. Принадлежало это сокровище прославленному артиллерийскому капитану сухопутного мореходства. Так вот, случалось порой, что наседка-простушка, дабы упрочить молву о нашем гостеприимстве, взлетала в мрачное поднебесье университетского сада, взлетала, пухленькая и исполненная благородного достоинства, — председатель изобразил руками полет самонадеянной несушки, — и приземлялась прямо на плиту в нашей кухне. Обыкновенный визит вежливости. Как вы понимаете, ей всегда оказывали самый достойный прием. Так вот, коллеги… Что же, по-вашему, произошло?..
— Бедняжке варварски подрезали крылья?
— Вынули у нее яйца, прежде чем она отправилась в путь?
— Хуже!..
Зал снова загудел, но теперь все смотрели друг на друга без опасения.
— Хуже… Курятник заменили концлагерем, окруженным колючей проволокой, без воздуха и без места для прогулок.
