Истолковав мое молчание превратно, Зорин скрипнул зубами:
— Ты тут посиди пока, мне отлучиться надобно.
— Куда? — теперь я вцепилась в его руки, не отпуская. — Зачем?
— Раскатаю этого… этого…
Я гортанно рассмеялась и быстро взгромоздилась на мужские колени, чтоб уж точно уйти не смог, зашептала на ухо:
— Цела твоя Фима, дурачок, тебя дожидается.
Иван обнял меня за талию, прижал к себе:
— Я не должен был тебя оставлять, но отчего-то решил, что пока опасность тебе не грозит, что я успею…
— Я видела тебя на каких-то чародейских путях, — похвасталась я, прислушиваясь к стуку его сердца. — Испугалась, что ты погиб, и за тобою на тот свет идти собиралась.
— Мы излазили этот чертов Руян чуть не до центра земли, мы нашли то, что искали. Но я не должен был тебя оставлять. Если бы Маняша не смогла нас вовремя вытащить, даже вообразить страшно.
— Что нашли? — отстранившись, я заглянула Зорину в лицо. — Настоящие тела?
— Помнишь, ты сказала как-то, что у Крампуса хозяин быть должен?
Я не помнила, а врать не хотелось. Поэтому я просто прижалась к его груди, побуждая продолжать рассказ.
— Твари, с которыми мы схлестнулись, изгнанники, беглецы из своего навского королевства, поэтому таиться им приходилось ото всех, и от нас, людей, и от своих немногочисленных сородичей, время от времени пятнающих землю берендийскую. Руян стал им лежбищем, схроном, основной базой. Некогда волшебный остров, на котором не обретается ни единого чародея, только проживает с десяток дряхлых ведьм, которые не то что навредить чужакам, защититься толком не способны. Мне следовало насторожиться в первый же день, когда ты разыскала в скалах навье капище. Не должны были они так далеко на севере попадаться. Но я…
— Зорин, — попросила я, — не начинай во всем подряд себя винить, не ты первый чародей, что на руянских курортах прохлаждался. Кстати, а как давно они там обосновались?
— Давненько. То, что мы видим сейчас, не первая и не вторая смена личин. Долго оставаться на острове им не пришлось, и захваченные тела местных жителей сменились, не дожидаясь одряхления. На курорт прибывали люди разные, почтенные, а убывали…
Я поежилась:
— Какой кошмар.
Теплые ладони Ивана погладили мне спину, успокаивая:
— Исходные тела остались в катакомбах, на невообразимой глубине, а охраняли их демоны, наподобие нашего с тобою знакомого Крампуса.
— И что теперь с теми демонами?
— Все, — с оттенком мальчишеской гордости сказал Зорин. — Мы с Семеном им такую зачистку устроили, что с ними уже все.
Я поцеловала заросший щетиной подбородок своего Ивана-царевича.
— Теперь мы знаем, сколько примерно навов скрывается в нашем мире, и не позволим им от нас ускользнуть.
— Примерно?
— Мы не успели разыскать ячейку с их хозяйкой.
— Думаю, что нет ее, — сказала я задумчиво. — Эти трутни, ротмистр с князем, собирались меня на место хозяйки приспособить. Гуннар предполагает, что с помощью межвидовых браков с чародеями навы могут поддерживать деторождение…
У меня чуть ребра не хрустнули, когда Зорин сжал руки.
— Что они с тобой сделали?
— Ничего! — взвизгнула я. — Осел ты ревнивый! Они Эльдара пытали, чтоб сны мои открыть. Понял? Уйти они собирались с моей помощью. Нежто кто стал бы такую полезную сновидицу насилием портить?
— Серафима, — хрипло сказал Зорин, — я ни в чем тебя не виню, и винить никогда в жизни не буду. Я люблю тебя, милая, сердце мое, душа моя. Никогда тебя больше не оставлю. Но, если он… они… Я должен буду их лично порешить, понимаешь?
— Ну и пореши, — разрешила я. — Только не из личной мести, а для восстановления справедливости. Что там надо? Исходные тела пожечь? Так я поспособствую.
— Тело хозяина тоже не в катакомбах. — Иван слегка успокоился. — Насколько я успел в их грязной волшбе разобраться, ему исходное тело при себе держать надобно, оно ему источником силы служит. Прочим достаточно при себе лишь сферу с частичкой исходника иметь.
— Сферу я видела, — встрепенулась я. — Ничего особенного, хрусталь как хрусталь. Но теперь понятно, отчего Лулу не могла ее у Наташки отобрать, та могла попросту артефакт расколошматить.
