И народ, приняв винтовку, подсумки с патронами, буденовку с пятиконечной звездой, пошел за УКРАДЕННЫМ СЧАСТЬЕМ.
А «украденное счастье» — это не что иное, как мечта о социальной справедливости, мечта о мире без всеуничтожающей власти наживы. Есть ты и человек — ничто другое не разъединяет нас и не имеет значения. Смысл и значение имеет только сам человек.
Это коренное в мечтах, свойстве и безотчетных устремлениях русского народа. В этом, и только в этом, его социалистичность.
Во всем мире подобные настроения давно уже и бесследно изжиты. Изжиты историей, особенно самой последней ее частью — капитализмом. В русском народе это настроение гнездится прочно и неистребимо, составляя один из важных стержней его мироощущения.
Многочисленные национальные образования рвут плоть русского народа, становясь (хотят они или нет) на сторону зла, пособничая возрождению большевизма. Темное и кровавое из еще вчерашнего прошлого забываются. Ад нынешней жизни как бы оправдывает большевизм.
С одной стороны в народ вцепился хищный бюрократический аппарат, вскормленный КПСС (это КГБ, партия, реакционный генералитет и различного рода кровососы, вышедшие из прошлого). А с другой — плоть народа, его тело, мозг, волю разрывают, ослабляют движения меньшинств, которые требуют самостоятельности вне России.
России грозит стать только географическим пятнышком. Ибо эта игра в независимые автономии приведет к утрате Россией ее государственности, и уже окончательно.
Оборотни от партийной бюрократии сознают: Союз им не удержать. Республики, рано или поздно, освободятся от подчинения центру и обретут самостоятельность. И вся эта бывшая партийная рать, жадно грабя народ, присваивая, хапая, отступает на просторы России — это ее дом, его она не уступит. Ради этого бывшая «номенклатура» вкупе с иностранными хищниками обращается к крайнему средству — разваливает Россию руками ее же народов, которые в ослеплении национальных лозунгов и чувств берут на себя роль марионеток-разрушителей. Самое трагическое — что в результате разоренная Россия, слабая и безвольная, потерявшая себя, станет добычей — не самостоятельной страной, а всего лишь добычей. И уже никто не сможет противостоять любым захватчикам власти.
Под видом национальных движений в самые недра организма России вносится смертельный и сокрушительный яд.
«Трудовые массы почти никогда не бывают контрреволюционны. Они только бывают голодны и обижены».
Не уберегли Россию — вот и весь сказ.
Выводы по коренным действующим силам революции и Гражданской войны можно свести к двум довольно четким группам ответов (данные выводы охватывают, как оговорено, события 1917–1922 гг., которые предопределили судьбу революции и ленинского социализма; после сознание народа подверглось искажению, невиданной в истории обработке умов и костоправию ВЧК-КГБ с неизбежным нарождением нового типа гражданина, дотоле неизвестного миру).
Во-первых, революцию и, стало быть, ленинизм не приняла по преимуществу образованная Россия (с нею, разумеется же, и верующая), ее культура, достоинство.
Под культурой подразумевается не только интеллигенция, а и то, что сплавляет нацию в единое целое, — сложная и многообразная совокупность факторов (и именно эту совокупность факторов сейчас ожесточенно долбят молотами различных национальных образований, но в историческом плане это бессмысленный труд: культура сплавляет народы в неразрывное целое).
Во-вторых, движущую силу ленинизма, ее деятельную опору составили темные пласты народа. Нет, не обязательно люди физического труда, а те из них, которых выделяют названием «темные». Это по преимуществу люди без выраженного сознания Родины, обездоленные и обойденные судьбой, историей, и просто деклассированные элементы, которым в том, старом мире совершенно нечем было дорожить: да все пусть пойдет полымем!
Это люди без корней, почти сплошь малограмотные, отчего во все времена легко становятся добычей социальных демагогий, особенно если в них такая убойная сила, как в ленинизме, которой он «обогатился» в условиях мировой войны и связанного с ней обнищания. Именно эти особи явились основным кадром для развертывания террора. И это они составили опору новой власти по всем направлениям, вплоть до академической науки. Именно им советская власть дала льготы для быстрейшего замещения всех командных должностей — от самых ничтожных до величественно первых (вот и глаголали с трибун: «сицилизьм» — на большее недоставало знаний и культуры, да и не требовалось это в людоедской стае, а это «самое передовое общество» целиком взошло на энтузиазме трупо-едства).
