— Я должен снова выйти на улицу и сколоть лед, — объяснил он, и хотя она понимала, что он повысил голос, стараясь перекричать ветер, казалось, что он говорит тихо и нежно. — Я не надолго. — Он помедлил, потом она услышала неожиданный комплимент. — Вы хорошо потрудились.
Губы Ари посинели от холода, но на сердце потеплело, когда она посмотрела ему вслед.
Она снова ходила около двери, на этот раз прислушиваясь к ударам лома. Прошло несколько минут, и она услышала, как он стучит ломом, и потом — сильный хруст откалывающегося льда.
Он вошел в гараж, и их глаза встретились. Держа в одной руке лом, он скинул капюшон. Его черные волосы курчавились и блестели от влаги, а лицо раскраснелось от работы, подчеркивая яркость его зеленых глаз.
— Я закончил, — объявил он и, заметив, как странно она смотрит на него, нахмурился.
Арианна кивнула и направилась в дом, стуча тяжелыми башмаками по бетонному полу гаража.
Дом Джошуа Брандта, одиноко стоящий на скале, с северной стороны завалило снегом до крыши, вьюга заметала проход, который Джошуа только что проделал снегоочистителем. Но внутри было тепло и светло, царил сверхъестественный покой, который ощущается в эпицентре любой бури.
Стоя в дверях, Ари заметила, что Джошуа направился в подвал, чтобы положить на просушку их верхнюю одежду.
— Я сама могу это сделать, — окликнула она его, обиженно сдвинув брови. — Я хочу сделать хоть что-нибудь…
В этот момент на кухне зазвонил телефон.
— Тогда снимите трубку, — бросил через плечо Джош, спускаясь по лестнице.
Она сама не понимала, почему ей захотелось последовать за ним.
— Так вы возьмете трубку? — прорычал он из подвала, и Арианна вдруг задумалась: что заставляет здравомыслящих людей терпеть этого человека.
— Но ты ведь не в здравом уме, — ворчала она себе под нос, торопясь в кухню. — Иначе сидела бы в Чикаго, где снега не футы, а дюймы, скажи спасибо мистеру Брандту за все, уж ты-то не стала бы ходить на цыпочках вокруг… Алло? — Она схватила трубку и когда услышала голос Боба Халстона, ее захлестнуло такое чувство вины, что перехватило горло.
— Ари, это ты?
— Да, я, — едва сумела прошептать она,
— Господи, как приятно слышать твой голос. Ты нас до смерти напугала…
Она заморгала, представив его доброе веснушчатое лицо, буйные рыжие волосы и бесконечно добрые глаза. Боб, Том и остальные — она от них не видела ничего, кроме доброты, — в страшный буран рисковали жизнью, пытаясь спасти ее. «Джошуа тоже, — напомнила она себе, — Не забывай про Джошуа».
— Прости, Боб… — только и вымолвила она, и голос ее снова пресекся.
Боб заполнил паузу, стараясь уверить Арианну, что в извинениях нет необходимости. Но она-то знала, что это не так. Она стольких людей вовлекла в смертельно опасную ситуацию, что если бы с ними что-нибудь случилось, вина была бы на ней. Когда она наконец сумела облечь эту мысль в слова, Боб прервал ее:
— Ари, хватит об этом. Ты не отвечаешь за жизнь других людей, только за свою собственную.
Но это неправда, думала она, прижимая ладонь ко лбу. Стоило ей совершить ошибку, и это могло трагически окончиться для других людей. Так было уже однажды… Почему никто этого не понимает?
— У каждого свой выбор. Ари, ты меня слышишь?
— Да, слышу.
— Теперь расскажи, как ты там. Джош сказал, что ты в порядке, но думаю, он понятия не имеет, что тебе пришлось пережить.
— Все нормально. Я вычеркнула из памяти все плохое.
— Я уже начал беспокоиться. Целый час пытался до вас дозвониться.
— Мы выходили.
— Выходили? — Голос Боба напрягся.
— Я помогала ему расчистить порог гаража… — Она внезапно умолкла, быстро припомнив, что ее попытка окончилась неудачей. — Я недолго, — тихо проговорила она, в ее голосе сквозил стыд.
— Главное, что ты стараешься, — заверил ее Боб, прикусив язык, чтобы не спросить, какого черта Джошуа позволяет ей выходить из дома в такую погоду. — Если ты будешь стараться, то победишь. Как Джошуа относится к тебе?
— Во всяком случае, он не выгоняет меня спать на улицу, — сухо заключила она.
— Местные жители глаза вытаращили, узнав, что у отшельника поселилась гостья. Он не славится гостеприимством, так что не рассчитывай на вкусную конфетку под подушкой.
