Моей первоочередной задачей было найти специалиста по проказе. На письмо всемирному эксперту из Лондонской школы гигиены и тропической медицины был незамедлительно получен удовлетворительный ответ. Доктор (ныне профессор) Дайана Локвуд не только уделила мне время, но и одолжила некоторые из своих замечательных учебников 1930-х и 1950-х годов. В них достоверно описывалось не только лечение проказы, но и отношение к ней в интересовавший меня период. Я очень внимательно изучала каждую строчку этих бесценных для меня книг и каждую ночь запирала их в несгораемый сейф для хранения документов. Я выяснила все, что мне нужно было знать о болезни.
Следующей весной я вернулась в Плаку и сняла комнату с видом на Спиналонгу. Я приехала туда вместе со своей мамой, и ее присутствие позволяло мне спокойно коротать часы в кафе и тавернах. Одинокий турист мог бы привлечь ненужное внимание, но мы с мамой выглядели как две женщины, которые приехали сюда, чтобы хорошо провести время на Крите. Я не знала ни слова на греческом, что гарантировало нам некоторую приватность и изоляцию. Однако это также не давало мне возможности задать вопросы местным жителям или узнать что-либо о жизни в деревне в те дни, когда колония на Спиналонге еще функционировала. Я просто впитывала атмосферу этого места и наблюдала за людьми.
Каждый день я на первом же корабле отправлялась на остров. Капитан, должно быть, считал меня немного странной. Он с улыбкой продавал мне билет, но не задавал никаких вопросов, а в некоторых случаях даже отказывался брать деньги. Возможно, он считал, что на острове похоронен какой-то мой дальний родственник, которого я прежде считала без вести пропавшим. Мое незнание греческого определенно давало кое-какие преимущества.
Каждое посещение усиливало мою любовь к этому уникальному месту и дарило мне множество идей о том, как будет развиваться моя история. Близость Плаки никогда не переставала производить на меня впечатление, а тот факт, что с острова были отчетливо видны маленькие фигурки, движущиеся на противоположном берегу, придавал роману, который потихоньку формировался в моей голове, дополнительную силу и глубину.
Я набросала очень подробный план будущего романа, ключевыми для которого стали два исторических события: оккупация Крита и изобретение лекарства от проказы. Я хотела рассказать об одной семье, в двух поколениях которой были случаи заболевания проказой, и это скрывали от третьего поколения.
Синопсис вместе с первой главой я разослала ряду британских издательств и получила несколько отказов. Издателям понравилась любовная линия романа, действие которого происходит на греческом острове, однако они посчитали проказу не только нетипичной, но и некоммерческой темой для романа. Мое предложение случайно попало на стол молодого редактора, и она сразу вникла не только в содержание, но и в настроение моей истории. Флора Рис, которая с тех пор редактировала все написанные мною романы, провела большую часть своего детства в Африке, потому что ее отец был специалистом по тропическим болезням. Она живо помнила, как он наблюдал больных проказой и как тревожилась за отца ее мать, несмотря на то что болезнь больше не считалась неизлечимой. Флора, как и многие, столкнувшиеся в свое время с проказой, была в курсе того, как странно люди реагируют даже на одно упоминание о болезни.
Примерно через год я закончила свой роман, который вскоре вышел в Великобритании, а затем был издан в Греции, Норвегии, Израиле и в конечном счете более чем в тридцати пяти странах мира. Примерно через год после публикации романа в Греции от греческого частного информационно-развлекательного телеканала Mega Channel мне поступило предложение снять по моей книге 26-серийный телесериал. Данное предложение было не единственным – продюсеры и режиссеры из разных стран также хотели превратить мою книгу в сериал или фильм, но я отказалась от их предложений из-за недоверия к их способности (и желанию) изобразить больных проказой с тем уважением, которого, как мне казалось, они заслуживают. Я боялась, что их изобразят настоящими монстрами. Тем не менее
