— Понимаю. Тогда о чем вы собирались со мной поговорить?
— Я знаю, у вас в отделе продолжают работать над этим делом. Помню, что убитая имела какое-то отношение к кончине Тома Диэри. Поэтому я поинтересовался в вашем отделе, не обнаружили ли они каких-нибудь дополнительных улик, указывающих на моего носатого незнакомца. — Парнелл сделал паузу и несколько секунд смотрел на Бэньона со странной улыбкой. — Я разговаривал с лейтенантом Уилксом, — сказал он наконец.
— И что он сказал?
— Сказал, что вам не удалось узнать ничего нового, что могло бы пролить свет на обстоятельства убийства Люси, и что ваши попытки увязать это преступление с самоубийством Диэри ни на чем не основаны. Сказал еще, что вы мечтатель и фантазер. Поскольку мне вы таковым не кажетесь, я и решил побеседовать с вами.
— Думаю, вы на верном пути, — сказал Бэньон. — Люси Кэрроуэй вышла из отеля с мужчиной, одетым в пальто из верблюжьей шерсти. Он был смуглым, с большим носом. Зовут этого типа Бигги Бэрроуз, он гангстер из Детройта, работает на Макса Стоуна. Сразу после убийства Люси он уехал из города. Она же, это следует помнить, была убита вскоре после того, как сообщила мне о некоторых несоответствиях, касающихся самоубийства Тома Диэри.
— Странно, об этом он не сказал мне ни слова, — мрачно заметил Парнелл. — Что касается меня, я не собираюсь опускать руки. Мне не дает покоя мысль, что неподалеку от моего дома истязали, а потом убили молодую женщину.
На этом их беседа закончилась. Парнелл проводил Бэньона до машины. Воздух был холодным, над землей быстро сгущались сумерки.
— Не желаете перекусить? — спросил Парнелл. — Не приглашаю вас домой — не думаю, что встреча с уймой незнакомых людей доставила бы вам сейчас удовольствие. Близ шоссе есть небольшой ресторанчик, где подают недурные бифштексы и неразбавленное спиртное.
— Боюсь, сейчас не смогу, — сказал Бэньон. — Я… Парнелл дружески коснулся его руки:
— Надо есть, молодой человек, питаться как следует. Иначе вы измотаете себя и окажетесь ни на что неспособным.
Некоторое время Бэньон заметно колебался, потом, глянув на часы, сказал:
— Хорошо, давайте подкрепимся.
После еды Парнелл заказал кофе и бренди. Легкое потрескивание дров в камине, вкусная еда и превосходный бренди способствовали тому, что напряжение последних дней спало.
— Мне хочется пожелать вам найти мерзавцев, — сказал Парнелл. — Могу я быть чем-то полезен?
Бэньон медленно покачал головой.
— Мне надо позвонить, — сказал он. Сегодня он ещё не звонил Марджи, не разговаривал с Бриджит.
Трубку взял Эл, муж Марджи. Его голос показался Бэньону взволнованным:
— Да? Кто говорит?
— Это Дэйв. Как дела?
— Хорошо, что позвонил. Они сняли с дома охрану. Марджи не находит себе места от беспокойства.
Она позвонила в полицию, ей ответили, что получен такой приказ. Говорят, у них не хватает людей.
Бэньон выругался. В суматошном вечернем движении дорога до родственников Кэйт займет часа два, если не больше. Он понимал, что в доме Эла и Марджи в ближайшее время могут произойти драматические события. Поквитаться с Бэньоном бандиты могли именно через его ребенка.
— Пока у нас всё спокойно, — сказал Эл. — Я…
Положив трубку, Бэньон вернулся к столику. Парнелл уже расплатился по счету.
— Мне необходимо срочно вернуться в город, — сказал Бэньон.
— Что-нибудь случилось?
— Жду больших неприятностей.
— Тогда я поеду впереди на полицейской машине с сиреной. Так будет быстрее.
XIV
С Парнеллом он расстался, когда его машина пересекла границу пригорода и въехала в Филадельфию. Сбросив скорость до сорока миль в час — ехать быстрее не позволяли условия движения, — Бэньон безуспешно боролся с разыгравшимся воображением. Ничто не остановило бандитов от зверской расправы с Люси Кэрроуэй и Кэйт. Что мешает им действовать так же и сейчас? Это их город, и они делают здесь, что им вздумается. Неважно, кто попадается им на пути — мужчина, женщина или ребенок.
По мере приближения к центру поток автомобилей становился всё плотнее. С трудом выбравшись из многочисленных пробок, Бэньон переехал на противоположный берег реки и оказался наконец на одной из главных улиц города, ведущей к дому Марджи. Здесь он прибавил скорость.
