Я прекрасно помнил этот звук — будто сильный сквозняк захлопнул тяжелую дверь где-то в дальнем конце дома. Я помнил огненный шар, который нёсся прямо на нас. Ерунда какая-то… Что могло загореться в бетонном тоннеле? Шар догнал вагон, лизнул дверь — и стало темно, мир сошел с рельсов.
— Да это точно террористы, — сказала Мини. — Мне ребята говорили, что в Нью-Йорке такое запросто может случиться. Наверное, в поезде была бомба, или на одной из станций. Террористы, точно!
— Нет, не террористы… — еле слышно, будто самому себе, сказал Дейв и замолчал.
— У нас такое было в Лондоне. Надо выбираться отсюда, — решила Анна.
— Нет, не террористы, — громко повторил Дейв.
— Если это террористы, могут быть ещё атаки, — сказала Анна. — Поэтому давайте выбираться отсюда. Надо предупредить остальных.
Послышалось чье-то дыхание: частое, тяжелое, прерывистое. Я взял у Анны фонарик и посветил вокруг себя. Луч света изогнулся на крыше вагона и выхватил смешавшиеся в кучу ноги, затем головы — это были ребята из банды. На их лицах застыло бессмысленное, растерянное выражение.
— Давайте же выбираться! — резко, стараясь не сорваться на крик, выговорила Анна.
— А как же другие?
— Что другие? Будем сидеть рядом, пока они не умрут? Пока следующий поезд не размажет нас?
Анна сделала глубокий вдох и продолжила:
— А вдруг будет ещё один огненный шар? Нам нужно позвать на помощь. Нужно найти спасателей. Нужно уходить отсюда.
Все стояли молча и не двигались. Мы ждали — ждали, пока кто-то сам найдет нас. Хотя было ясно, что помощь не обязательно придёт быстро. Особенно, если в поезде есть другие выжившие. Анна была права.
Я посветил фонариком на заднюю дверь вагона. Саму дверь снесло — в проеме зиял чернотой тоннель. Но вдалеке, откуда-то сверху, сочился слабый свет.
— Ну что, как вы? Все могут идти? Мы сумеем добраться до света? — спросил я.
Остальные вслед за мной посмотрели вглубь тоннеля. А вдруг этот свет от приближающегося состава? Но свет не становился ярче, не двигался.
— Похоже на какой-то прожектор. Может, аварийное освещение… — сказал Дейв.
— А может, это с улицы, — предположил я. — Может, там люк или станция.
Я оперся рукой о перевернутую скамейку, повернулся и посветил фонариком в противоположный конец вагона. Луч был очень слабый — а чего ещё было ждать от простенького динамо — фонарика: такие выдали всем «ооновцам» ещё в первый день.
— Связи нет, — сказала Мини совсем рядом со мной.
— Мы же под землёй…
— Тсс, — я перебил Дейва, и все замолчали. Слышался какой-то шорох. Я сделал несколько шагов вперёд, осветил фонариком тела ребят из банды. Мистера Лоусона нигде не было видно. За кучей спутанных тел вагон будто сплющило, будто придавило крышей тоннеля. Подступила тошнота. Нет уж, это точно не авария.
Один из членов банды пошевелился. Дернул ногой. Протянул руку к свету. Застонал.
— О Боже! — выдохнула Мини и прижалась ко мне.
Я посветил на поднятую руку, затем на залитое кровью лицо, на глаза, смотрящие на меня. Парень моргнул, а потом медленно смежил веки.
— Стой здесь, — приказал я Мини. А сам, осторожно опираясь одной рукой о крышу перевернутого вагона, пошел вперёд, переступая через искореженные тела парней из банды. Я нагнулся, чтобы прощупать пульс, и одновременно посветил фонариком на ноги парня — на их месте была только кровь, много крови. Рядом лежал внушительного вида пистолет, блестящий, автоматический. Я пощупал холодную шею этого парня и как можно быстрее вернулся к своим друзьям.
— Надо идти на свет, — сказал я.
— А этот…
— Нет. Пошли.
— Пошли, — сказала Мини. Дейв стал в дверном проеме и помог девчонкам спуститься на рельсы, практически ссадил их на руках, как маленьких. Интересно, это у него такой выброс адреналина и прилив силы, как бывает в экстремальных ситуациях? Когда, например, родители способны поднять целую машину, чтобы вытащить из-под неё ребенка. Я спускался последним и чуть не упал, споткнувшись о шпалу. Еле удержал фонарик.
Мы молча шли по путям, будто оглушенные. Все сильнее пахло дымом. Мы двигались цепочкой, положив руки друг другу на плечи. Оказывается, надпись «ООН» на куртках была сделана светоотражающей краской. Мы напоминали команду спасателей, спасателей, которые торопились убраться с места катастрофы. Перед глазами стоял взгляд того парня из банды — я постарался как можно быстрее отогнать это воспоминание.
