Сания не нашлась, что ответить.
— И он сейчас читает твои мысли?..
— Не-а, — легко ответил Кай.
— Откуда ты знаешь?
— А у нас с ним уговор, — серьезно ответил монарх, — плюс, я его пару раз проверял.
Мне вспомнились те внезапные аресты, бесконечные шаринские амулеты и прочие ухищрения, которыми Кай пытался подловить меня на чтении мыслей первое время, пока король окончательно не успокоился. А успокоился ли?.. Проверять не хотелось.
— На самом деле, сейчас — немного читаю, — вклинился я в их увлекательную беседу.
Кай повел бровью и спросил:
— Держишь барьеры опущенными после?..
— Постоянно, — кивнул я. — Так что сейчас слышу отголоски. Ну или если кто-то очень эмоционален, — я многозначительно посмотрел на арха-ту, — то слышу все целиком.
Лицо принцессы залил румянец.
— То есть, все то время дома, в Парте, ты…
— Нет. Я настолько привык полагаться на посох и милость Пала, что последние годы почти не пользовался ментальной магией, арха-та. За что мы и поплатились на корабле.
По глазам и чувствам девушки я понял, что еще один кусочек пазла встал для нее на место.
— И кто еще в курсе? — по-деловому спросила невеста Кая.
— Все присутствующие, причем давно, — ответил ей Король, — ну и, как я полагаю, Бренн тоже знает. Не наверняка, но очень сильно догадывается.
Еще один кусочек мозаики. Сания посмотрела на меня теперь совершенно иными глазами. Покушение было совершено не только на нее, но и на меня в том числе. Я был достаточно опасен и потенциально влиятелен для Республики, как и она.
— Не лучший способ рассказать, конечно, но, мне кажется, хорошего способа для таких новостей и не существует, — сказал король, как бы закрывая эту тему. — Завтра виконт и барон будут высланы из столицы. Куда, кстати, думаешь отправиться, Антон?
— А у меня есть выбор? — невесело спросил я, протягиваю королю свой кубок, чтобы он опять охладил вино.
Король почти машинально коснулся своей магией льда серебра кубка, даже не отвлекаясь на такую мелочь. От происходящего у Сании аж глаза на лоб полезли, но пусть, скажем так, проникнется семейной атмосферой и до конца осознает, что я ей — ближайший друг и защитник, после самого Кая Фотена, естественно.
— Ты сам говорил, что выбор есть всегда, — многозначительно заметила Вила.
— Орвист, приютишь?
— Если матушка Эдит нас обоих с порога не попрет после гибели отца, то конечно, — хмуро ответил де Гранж.
— Вот туда и поеду!
— Грамотный выбор, — кивнул король, — я дам пару распоряжений, в имение де Гранжей прибудет управляющий с твоих земель. Дела там идут хорошо, но без твоей руки роста нет. А он нам нужен…
Дальше беседа пошла о делах лесного хозяйства и винокурнях. Первыми откланялись де Шонц-Вилены, следом за ними ушла Сания. Мы некоторое время еще выпивали, после чего король огласил:
— Ладно, господа! Уже глубокая ночь, вам пора обратно по камерам, а завтра — в путь!
— А можно без камер? — кисло спросил я.
— Нет! Преступник должен сидеть в камере! — весело ответил уже изрядно пьяный Кай, — прощаться не будем, думаю, через месяца два-три увидимся, как прибудет посольство Ламхитана. А пока сидите тихо, мои героические послы! Отсыпайтесь, отъедайтесь, набирайтесь сил. Мы тут будем свадьбу готовить, а королевская свадьба — это еще тот бардак! Все, давайте!
Король проводил нас до дверей и сдал на руки ожидающим там стражам. Нас быстро провели теми же ходами обратно в казематы, из которых нас завтра же утром и выдворят за пределы столицы — как злостных преступников, которые попали в немилость короля Кая Фотена Первого.
