А вот теперь я решил во что бы то ни стало дойти до Северного полюса, вооружившись прежде всего осторожностью и предусмотрительностью.
Переход через вторую трещину занял два с половиной часа. Зато я был вознагражден: передо мной предстала абсолютно ровная поверхность. Но это был молодой лед, и я решил остановиться. Завтра, 14 апреля, я хочу принять здесь самолет с очередной партией снаряжения.
В последние дни состояние льда резко ухудшилось, и я не знаю, смогу ли найти более подходящее место для посадки самолета. Впрочем, у меня еще в запасе весь завтрашний день. Сегодня прошел всего 20 километров. Семь часов потрачено на непредвиденные происшествия и всего лишь пять часов — на езду.
Сиро и пять ее щенков целы и невредимы, несмотря на то, что им пришлось пережить такую опасность, при воспоминании о которой я до сих пор покрываюсь липкой испариной. Сиро свернулась вокруг щенят, и те как ни в чем не бывало уткнулись носами в ее теплый живот. Вот кому я позавидовал: никаких забот, лишь бы было рядом тепло матери.
По положению солнца я смог рассчитать свои координаты — 86°44 07" северной широты и 71° западной долготы. Надежда достигнуть 87-й параллели к 14 апреля не сбылась.
14 апреля
Ясно. Температура воздуха — минус 24 градуса. Ветер северо-северо-восточный. В ожидании прибытия очередной партии груза я задерживаюсь на месте со вчерашнего дня. Усиливается северный ветер.
Самолет прибыл сегодня в 13 часов дня. Среди доставленного груза был запас обычного корма для собак на 13 суток и тюленье мясо, а также продукты для меня — мороженое мясо карибу, сахарный песок, кофе, бисквиты и кое-что другое. Были доставлены также несколько новых оленьих шкур и два шеста. С этим же самолетом прибыли девять собак. Вместо них я отправил на базу 12 собак, в числе которых была и Сиро с пятью щенятами. Надеюсь, они все будут живы-здоровы и когда-нибудь я их встречу вновь. Прибывшие собаки были приобретены сотрудниками с Авроры у Каунны из поселка Сиорапалук в обмен на мотосани. Все они были крупными и упитанными, даже более мощные, чем Нуссоа, самая здоровая из моих собак. На первый взгляд они внушали доверие и казались довольно сильным подкреплением.
Самолет после выгрузки снаряжения сразу улетел, унося моих собак. На душе стало почему-то тоскливо и пусто, мне взгрустнулось.
Как следует осмотрев вновь прибывших псов, я убедился в том, что они действительно здоровее отосланных. Те были истощены и весили явно меньше. Это не удивительно: нелегко было пройти за месяц более 300 километров практически без отдыха. Да, пришлось им поработать на меня! Я чувствую, как в груди у меня поднимается волна благодарности и жалости к ним. Чтобы не расчувствоваться, я с преувеличенной строгостью начинаю махать хлыстом… А вот меня пожалеть некому, хотя положение мое тоже не из легких. Взять хотя бы всю эту историю с Сиро. Ну не свинство ли это с ее стороны? Уж к чему я не был готов, так это к тому, что ко мне попадет беременная собака. Но когда я увидел, как она волочила свой большой живот, я, вовсе не относящий себя к феминистам, не смог вынести этого зрелища и освободил ее от работы. А после появления потомства ей была предоставлена привилегия ехать на нартах — все-таки как-никак послеродовой отпуск!
Была еще одна собака — так я и не дал ей имени — с израненной упряжным ремнем шеей. И ее я не мог бросить. Освободив от упряжки, разрешил бежать рядом.
Отправил я с самолетом и одну астматическую собаку, при покупке которой в Туле я был введен в заблуждение ее драчливым характером. «Вот это то, что надо. Будет на кого положиться», — подумал я тогда. Но скоро понял, как в ней ошибся. Из-за кашля она не могла тянуть нарты. Нет, она не была симулянткой: она и по ночам, вытянув морду, тяжело и долго кашляла. Но зато во время кормежки ей не было равных. Драчунья, она отнимала у других собак их долю и ухитрялась наедаться за троих.
Вернул я на базу и одного из братьев Нуссоа, красивого пса с рыжей, как у лисицы, шерстью. Он, повредив себе лапу в драке за Куро, всю вторую половину пути передвигался на трех конечностях.
