— С такой процедурой я знаком. Классическая дорожка…
— Именно так. И повторяю: требуется определенное время. Хотя бы для того, чтобы был открыт банк-однодневка. Так что потерпи, дорогой, я же не год и не месяц тебе ждать предлагаю, а всего лишь четыре дня.
— Куда деваться, придется потерпеть, — вздохнул Петухов. Доводы Хворостова были убедительными.
После ухода Петухова Хворостов вновь пригласил к себе в кабинет Полканова. Забрав у него деньги, он положил их в свой сейф. А Полканов, сев за компьютер, стер из его памяти все данные, которые несколько минут назад так старательно в присутствии клиента туда заносил.
— Свою долю баксов ты, Алексей, получишь позже, когда задуманная нами операция успешно завершится.
— Я понимаю, не маленький, — согласился Полканов. Оставшись один в кабинете, Хворостов связался по сотовому телефону с Копченым и рассказал ему о сумме валютного вклада Петухова, давая понять собеседнику, что боевики должны быть готовы к действию.
Глава третья
Самсон и его бригада
Только олигофрен бездумно соглашается с чужим
мнением. Но всегда ли нормальные люди
поступают разумно? Если они безвольно идут
на поводу у других лиц, осознают ли они,
что о них могут подумать окружающие?
Автор
Получив сигнал от Копченого, за Петуховым установили слежку. Самсон немедля включился в дело.
Сначала выяснили, где он живет. Огромный особняк Петухова возвышался на участке в пятьдесят соток. Старлей внимательно осмотрел территорию, примыкающую к участку, выбирая позицию. Сосна терпеливо ждал его в машине, пока снайпер находился в разведке. Потом они поехали на кондитерскую фабрику, чтобы и там тщательно изучить обстановку — времени на подготовку операции оставалось немного.
На другой день с половины девятого утра Самсон, Плут и Сосна, Засев в «девятке», уже дежурили около «Зарабанка» в ожидании Петухова. Других членов бригады Самсон решил до поры до времени не подключать к слежке, так как пока особой необходимости в этом не было. Он знал, что светиться раньше времени опасно, а своими действиями он не смел ставить под сомнение репутацию «Зарабанка». Вместе с тем изъять у Петухова чековую книжку с вкладом и договор он был обязан в течение суток любым способом и только после этого получал разрешение на ликвидацию Петухова.
Кроме того, убирать Петухова можно было только на нейтральной территории и ни в коем случае — в помещении самого банка.
Увидев Петухова с дипломатом в руках и в сопровождении двух телохранителей, которые предусмотрительно открывали перед ним двери банка, Самсон спросил у Плута:
— Когда Петух будет выходить из банка, ты сможешь обчистить его карманы?
— Без проблем, как раку ногу оторвать, — ухмыльнулся Плут.
— Конечно, нам удобнее всего его распотрошить тут, но, обнаружив пропажу чековой книжки, он же немедленно вернется в банк и потребует дубликат. Так что спешить не будем.
— Тогда где же мы будем его потрошить?
— Хрен его знает! Будем вместе голову ломать.
Когда Петухов вышел из банка и направился на кондитерскую фабрику, Самсон поехал следом. По дороге он по радиотелефону связался со второй группой бригады и приказал, чтобы боевики тоже подъезжали к фабрике. Нужно было обсудить, как действовать дальше.
Группа прибыла быстро. В автомобиль к Самсону сели Чумной, Шпала и Старлей, а Сосна и Дачник перешли в «девяносто девятую».
— Значит, так, братва, слушайте внимательно. Петуха мы не должны сегодня упустить ни в коем случае. Когда он выйдет из кабинета, я буду дежурить рядом и сразу дам сигнал Чумному и Шпале, чтобы они немедленно пошли навстречу Петуху и его телохранителям. Вы должны так сделать, чтобы вам в коридоре тесно стало — понимаете? — и вы никак не можете разминуться. Ну, как это организовать, Плут знает. Во время вот такого развода по-итальянски Плут должен стибрить у Петуха документы. После чего мы незаметно через запасной выход гаража покидаем фабрику. В это время Старлей из засады пускает дядю в распыл. На этом и поставим точку.
— А если у Петуха при себе нужных документов не окажется? — усомнился Старлей.
Вопрос Старлея застал Самсона врасплох. Некоторое время он размышлял.
