Город, в котором волей Небес и кардинала Люмани, отец Марк возглавлял приход, был довольно небольшой. Скорее это была вообще деревня по прихоти еще отца нынешнего борона, огражденная мощной стеной. Время тогда было неспокойное. Бароны воевали с отцом нынешнего монарха, потом вместе с королем воевали против брата королевы – государя соседних земель. А уж совсем позже вместе с ним в союзе теснили северян, которые никак не могли смириться с потерей в давние времена побережья. Город не раз и не два приобретал значение полноценной крепости, служа безопасным пристанищем для королевских войск или спасая самих фон Эних от гнева короля.
Перепись, устроенная бароном три года назад, показала всего две с небольшим тысячи жителей. Детей понятно в учет не брали. Слишком часто умирали дети в их городе, и считать их было пустой затеей. Весь городок можно было бы пересечь за четверть часа. Но, как и в любом городе королевства здесь были свои «богатые» кварталы, свои «бедняцкие» трущобы и свой потаенный мир, скрытый под мостами и в сливах, в речном порту и заброшенных каменоломнях.
Бродяги, спасающиеся от королевских указов и жестокой стражи, находили себе прибежище буквально везде. Днем прячась, они выходили на свои дела ночами и десятой дорогой избегали встреч с баронскими патрулями. Сам барон относился к этому люду без неприязни. Но королевские указы чтил. И потому выловленных бродяг публично секли и изгоняли из города. Хорошо барон в силу природной мягкости не загонял несчастных на свои лесопильни и каменоломни. Не делал из них подневольных рабов. Но благодарности за это понятно он от беглецов и скитальцев не испытывал ровным счетом никакой.
Отец Марк причащая и выслушивая бродяг, давал им успокоение и веру в будущее. Заверял, что сам Господь заступник сирым и убогим позаботится об их судьбе и не даст пропасть. И в качестве доказательства нередко отправлял в опасные каменоломни своих помощников с огромными чанами лукового супа или тушеных овощей. Бродяги и даже лихой люд уважали отца Марка и были ему в какой-то мере благодарны. Не раз и не два помогал пастор выбраться из города несчастным, которым грозили страшные наказания за мелочные проступки. Барон знал об этом и не судил отца Марка за человеколюбие. Просто упрекал его в том, что тот сам рискует, связываясь с отребьем.
Добравшись до реки, отец Марк спустился к рукотворным гротам и буквально сразу расслышал чьи-то негромкие разговоры. Те, кто ему был нужен, уже, по всей видимости, вернулись с поисков пропитания и теперь просто убивали время в темноте за пустыми разговорами, смехом и еще непонятно чем. Заметив приближение неизвестного, говорившие смолкли и наступила такая тишина, что казалось и нет никого там на берегу. Только шелест волн, да скрип сосен на ветру нарушали навалившуюся тишь.
– Здравствуйте, отец Марк. – Раздался суховатый голос старого знакомого священника.
– И ты здравствуй, сын мой. – Отозвался пастор, узнавая говорившего.
Отец Марк приблизился к группе мужчин сидящих прямо на песке и встал над ними словно в ожидании. Одна из темных фигур поднялась и склонилась в поклоне.
– Котелок, я всегда не понимал, как ты узнаешь меня? – спросил пастор, улыбаясь во мгле.
– По шагам, святой отец. Если бы вы не служили церкви, вы бы стали воином, святой отец. У вас поступь солдата. Уверенная такая даже на песке и склоне. Наша стража вам, святой отец, в подметки не годится. Когда ступает отец Марк, кажется что сама швейцарская гвардия Его Святейшества Папы идет.
Раздались смешки, и священник позволил себе снова улыбнуться.
– Я к тебе по делу, Котелок. Делу срочному и важному.
– Что-то опять натворили мои братья? – Удивился Котелок, но, заметив качание головой отца Марка, сказал: – Тогда давайте, святой отец, поднимемся наверх и там вы расскажете, что заставило вас в чужом платье, ночью, искать таких как мы.
Наверху стоя под скрипучими соснами, отец Марк коротко и сухо стал излагать:
– Сегодня ночью еще можете остаться в городе. Завтра покидайте его. Уходите на восток. Туда зараза еще не пришла. Если кто из твоих уже несет это проклятье лучше убейте его сами. Да… именно священник тебе говорит такое, Котелок. Убейте и не прикасайтесь к телу. Поверх тела наваливайте дерево и сжигайте…
