1.2. С составными словами их сближает:
1) то, что, характеризуясь раздельностью и склоняемостью обоих компонентов, они обнаруживают в разговорной речи тенденцию к слиянию этих компонентов в единое целое с утратой склонения первой части (ср.: Иван Петрович – Иван-Петровича, Иван-Петровичу, Иван-Петровичем и т. п.);[125]
2) то, что образующееся в результате такого слияния единство получает возможность выступать в качестве производящей основы притяжательных прилагательных (ср.: Иван Петрович – Иван-Петровича – Иван-Петровичев, – а, -о, – ы и т. п.).
1.3. К двум только что охарактеризованным рядам общностей следует прибавить еще то, что объединяет все три типа образований, а вместе с ними и сложные слова, – возможность создания на их базе разного рода аббревиатур (Николай Николаевич – Ник-Ник или Эн-Эн и т. п.).[126]
Едва ли справедливо связывать образование аббревиатурных антропонимов только с практикой конструирования псевдонимов и, поскольку выступления в печати под псевдонимом стали редкостью, утверждать, что такие аббревиатуры сейчас почти не возникают [РЯСО 1968: 67]. Аббревиатуры-антропонимы широко используются в устном общении целого ряда коллективов – школьных, студенческих, дружеских, научных, профессиональных и др. с середины прошлого века и до наших дней. Ср. принятое в дружеском кругу А. И. Герцена его шутливо-прозвищное имя Аи (Я. Я. Эйдельман. Век нынешний и век минувший//Прометей. Вып. 1. М., 1966. С. 181). То же позднее и в наше время: «…На сцене сейчас черт знает что. Одна надежда, что Ка-Эс <Станиславский> поднимется в мае, глянет на сцену…» (М. А. Булгаков – П. С. Попову, 7 мая 1932 // Ежегодник Пушкинского дома на 1976 год. Л., 1978. С. 70); «Одному таланту достаточно писчей бумаги, другому – своей лаборатории, Николаю Владимировичу, Энвэ, как мы его звали, нужны были всегда и всюду слушатели» (Д. Гранин. Зубр); «Между собой сотрудники именуют его <академика С. П. Королева> “СЛ” – тут слышится отзвук и лаконичной четкости даваемых указаний и строгость характера» (Техника молодежи. 1974. № 4. С. 11); «…все зависит, конечно, от того, как посмотрит Атэ. “Атэ” – таково было внутрижурнальное, кодовое имя Твардовского, произносимое, конечно же, за глаза, с школьным благоговением и трепетом, и люди, позволявшие себе всуе, за столиками ЦДЛ, произносить это имя, как бы причисляли себя – уже одним этим знанием кода – к сонму близких и посвященных…» (Ю. Трифонов. Вспоминая Твардовского // Огонек, 1986. № 44. С. 21).[127] Ср. также отражения именований этого типа в языке художественной литературы: «– А что думает Эн Фэ? – мгновенно справился Таманцев. Это был его обычный вопрос. Он почти всегда интересовался: “А что сказал Эн Фэ?… Что думает Эн Фэ?… А с Эн Фэ вы это прокачали?…”» (В. Богомолов. В августе 44, 1); «…А учитель такой симпатичный оказался, Федор Федорович. Мы его зовем сокращенно Эфэф…» (В. Железников. Каждый мечтает о собаке, 1); «…все шло вроде бы своим чередом, тем более, что ПэПэ – как звали сотрудники Петра Петровича Кирьянова – хозяйничать ей не позволял и все решал сам» (А. Лиханов. Паводок); «– Всю летучку его долбают. Хоть бы ты сказал два слова в его защиту… – Я скажу. За что долбают-то? – Ну, ты же знаешь: Эрэр его не переваривает…» (Ю. Трифонов. Бесконечные игры, 5; «Эрэр» – Роман Романович).
[Показательны в этом отношении явления антропонимического раскрытия аббревиатур-апеллятивов. Таково, например, широко распространенное в первые годы Отечественной войны именование бронепоездов («бэ-пэ») именем «Борис Петрович» (см.: Я. Шведов. Из дневника батальонного комиссара // Молодая гвардия. 1974. № 4. С. 68). Ср. также: «Тут путь “эмки” преградил ихтиозавр ТБ-3, известный в авиационном обиходе и под женским именем “Татьяны Борисовны”. Гремя четырьмя моторами, “Татьяна Борисовна” разворачивалась на старт…» (А. Афиногенов. А внизу была земля, II, 2 // Октябрь. 1975. № 5. С. 61) и др. под.[128]
1.4. Наличие у рассматриваемых словосочетаний признаков составного или даже сложного слова объясняется спецификой их семантики и структуры. Обладая целостностью номинации и обнаруживая тенденцию к целостности семантики, эти словосочетания фразеологичны по своей структуре. В этом отношении они сближаются с фразеологизированными конструкциями и, как и эти последние, строятся по определенной и строгой фразеосхеме.
