— Полицию Сара Мортон ненавидела, — вступил в разговор Рурк. — Ненавидела и не доверяла ни одному полицейскому. Всю свою сознательную жизнь она разоблачала преступный мир крупных городов, а от этого разочаруется кто угодно, не в обиду тебе, Уилл.
— Да брось ты, — отмахнулся Джентри. — Итак, что мы имеем. Мисс Мортон сидит весь день, запершись у себя в номере, и пытается дозвониться до Шейна. В шесть тридцать надежды у нее не остается, и она, будучи убежденной, что угрозы — не пустой звук, понимает, что смерть приближается, выхода нет и… что в такой ситуации делает обреченная мисс Мортон? — Джентри с силой стукнул себя кулачищем по ноге, вены у него на висках и на шее вздулись, лицо побагровело. — Не дозвонившись до Майкла, она даже и не думает позвонить в полицию! Поразительно! Вместо этого садится за машинку и печатает мистеру Шейну письмо, в котором слезно умоляет поймать убийцу, который вот-вот ее пришьет. Чушь! Ни один нормальный человек не станет в подобной ситуации сидеть сложа руки и ждать смерти.
После того как Джентри закончил цепочку своих умозаключений, в комнате воцарилась гнетущая тишина. Шеф полиции еще раз с отвращением взглянул на недокуренную расползающуюся сигару и швырнул ее в мусорницу под столом.
Тишину робко нарушил Рурк:
— А может быть, она опасалась, как бы что-то не выплыло? Джентри скривился словно от боли, а Шейн сказал:
— А может быть, она и не была нормальной в обычном смысле слова, я лично с ней не встречался, кто знает? Но у тебя-то сейчас на руках вещественное доказательство: Сара Мортон поступила, нравится это тебе или нет, именно так, а не иначе.
— Где секретарша? — Джентри вернулся к своему главному вопросу.
— Вероятно, уже спит. Судя по тому, как она в себя заливала в момент моего ухода, — пора бы. Но все равно, Уилл, ты должен признать, что письмо мисс Мортон вину с нее снимает.
— Ничего я признавать не собираюсь. Мне необходимо поговорить с ней. Немедленно.
Серые глаза Шейна упрямо заблестели.
— Да что с тобой, Уилл? Какая муха тебя сегодня укусила? Ведь я же выложил достаточно доказательств…
— Никаких доказательств того, что Сара Мортон написала письмо в шесть тридцать вечера, у меня нет, — не уступал Джентри. — Не исключено, что у нее неправильно шли часы. Боже правый! Так это же так и было! — здоровенный кулачище застучал по мощной, широкой груди. — Ее часы отставали почти на целый час. Они все еще тикали, когда мы нашли тело. И если только она указывала время по собственным часикам, то… — он замолчал, прикидывая, к каким последствиям такая ошибка могла привести.
— Отстали на час, говоришь? — Майкл насмешливо следил за тем, как выражение триумфа на раскрасневшемся лице начальника полиции постепенно сменяется тревожной растерянностью. Но тогда получается, что письмо написано в семь тридцать.
— Убийца мог перевести стрелки, — предположил Рурк, — зафиксировать их на определенном времени, чтобы создать ложное впечатление, будто часики упали — впрочем это жертва упала, а часики остановились — именно в этот час. Убийца тем самым хотел навязать нам удобное ему время, но часики-то шли и шли.
— Но в любом случае доказать, что Сара Мортон не была жива в половине седьмого, не говоря уж о более раннем времени, вам будет очень и очень нелегко. И вне всяких сомнений, это доказывает, что мисс Лалли не причастна к случившемуся.
— Письмо могло быть написано раньше, — выдвинул еще одну версию Уилл Джентри, но прежней уверенности в его тоне уже не было. — А может, ее часики вообще никуда не годятся?
— Ох уж эти часики, — не выдержал Майкл. — И это у газетной-то журналистки, которая постоянно в бегах, неправильно идут часы?!
— Она бы не колеблясь швырнула их об пол и раздавила каблуком, несмотря на бриллианты, если б они шли неправильно, — с глухим смешком добавил Тимоти Рурк.
Шейн налил себе еще чуть-чуть, выпил и, повернувшись к Джентри, спокойным и рассудительным голосом заметил:
— Послушай, Уилл, почему бы нам не покончить с этим раз и навсегда? Давай позвоним в почтовое отделение. На письме имеется штамп центральной почты и на нем время — семь сорок две. Остается лишь выяснить, в какое время забирается почта из «Тайдхэвена», чтобы попасть под этот штамп.
