Да, приходилось признать, что, несмотря на многолетнее знакомство, я все еще не понимаю Алину, однако это нисколько не влияет на мое желание увидеть ее своей женой! Это была единственная неосуществленная мечта, которая не давала мне спокойно работать, отравляла мое существование сладким ядом неудовлетворенных страстей и постоянной ревностью…
И вдруг произошло нечто такое, что всего на один вечер, всего на несколько часов, но заставило меня поверить в возможность долгожданного чуда!
У Алины была близкая подруга, с которой они учились в одной группе. Звали ее, как и сестру, Марина. Это была разведенная молодая женщина из подмосковного городка Долгопрудный с красивыми чертами лица, хорошей фигурой, но ужасно безвкусной манерой одеваться. Поскольку они обе учились на заочном, Марина приезжала в Москву лишь на период сессии и жила в общежитии, которое, как и сам институт, находилось в пяти минутах ходьбы от моего дома.
Естественно, что они нередко заходили ко мне пообедать или развлечься, а я делал им курсовые и помогал на экзаменах.
Например, во время экзамена по английскому я дежурил под дверью аудитории со словарем наготове. Стоило преподавательнице дать задание всей группе и выйти, как я ворвался внутрь и принялся лихорадочно переводить текст Алины, от волнения совершая массу непростительных ошибок. За Алиной последовала Марина, затем еще кто-то, а в итоге вся группа наперебой кричала: «Переведите мне, переведите мне!» Я едва успел унести ноги до возвращения преподавательницы.
С философией было еще проще — на кафедре работала одна моя знакомая дама, к которой я подошел с зачеткой Алины, и та без звука нарисовала там «отлично».
Марина была смешливой девушкой, любившей авантюры, и я частенько, но иронично с ней заигрывал. Однажды она первой сдала экзамен и вышла в коридор, где в ожидании Алины прогуливался ваш покорный слуга. Дверь в аудиторию осталась открытой, так что мы оба могли видеть нашу милую подругу, сидевшую над билетом. Уловив момент, когда Алина подняла голову и посмотрела на нас, я нежно обнял растерявшуюся Марину и поцеловал в щеку. Алина по достоинству оценила «шутку юмора» и прыснула со смеху.
Забавно, что эта самая Марина не избежала попадания на страницы одного из моих романов, причем, поскольку я относился к ней совсем иначе, чем к Алине, она стала героиней двух сексуально-комичных эпизодов. В первом из них мой любимый сыщик Гунин проникает в квартиру разыскиваемого им человека и застает там следующую сцену:
«…Огромная мужская спина была покрыта пятнами густой черной шерсти, что делало ее похожей на шкуру леопарда, а на плечах энергично приплясывали толстые женские пятки. Звуки, издаваемые мужчиной, походили на яростное хрюканье кабана, а вот женщина, явно подражая героиням порнофильмов, использовала и членораздельную речь: «Да, да!», «Еще, еще!»
И тут Гунин, впервые за долгое время, попал в тупик. Ну вот что ему сейчас было делать — прервать этот упоительный половой акт в самом разгаре или дожидаться его естественного окончания? А как долго он может продолжаться — ведь мужик, судя по всему, могуч и крепок…
Тук-тук-тук, — подполковник постучал в дверь и, зайдя в комнату, вежливо поинтересовался:
— Простите за нескромный вопрос, но я бы хотел узнать, как скоро вы закончите?
Мужчина замер, а женщина ойкнула, после чего мгновенно наступила тишина. Затем он неуклюже свалился с дивана и, не оглядываясь на Гунина, бросился к столу и принялся шарить по нему руками, перебирая ворох одежды.
— Э, нет, это вы бросьте, — весело заметил сыщик, — я в любом случае успею выстрелить первым…
— Что вы, не стреляйте! — растерянно пролепетал мужчина. — Я ищу свои очки!
Действительно, водрузив на нос очки в черной роговой оправе, он медленно повернулся к Гунину. Это был крупный и высокий седовласый джентльмен. Даже без одежды он имел бы весьма импозантный вид, если бы не явный испуг и не мужское достоинство весьма внушительных размеров, продолжавшее упруго раскачиваться в припадке неутоленного вожделения.
Женщина казалась вдвое моложе — на вид ей было лет двадцать пять, черноволосая, смуглая, весьма красивая, хотя и несколько толстоватая. Вытирая вспотевшее красное лицо и небрежно прикрывшись одеялом, она с любопытством посматривала на подполковника. В комнате пахло примерно так же, как в спортзале после усиленной тренировки команды самбистов.
