Пидмонт сказал:
— У нас есть фотография, сделанная в 1900 году, сэр. Я думаю, дальнейшие проверки излишни. Я могу, однако, добавить, что последние десять лет мы неоднократно обращались к разным знаменитым ученым с вопросом — возможны ли путешествия во времени?
Мистер Смит сказал:
— Ясно. Иными словами, вы транжирили мои денежки, исследуя меня самого.
В голосе Пидмонта не чувствовалось раскаянья:
— Мы преданно защищали Контракт, и многие потратили на это всю свою сознательную жизнь. Я не отрицаю, что мы получаем самую высокую зарплату в мире; тем не менее для нас это всего лишь работа. Часть этой работы заключается в защите Контракта и ваших интересов от тех, кто пытается жульническим образом завладеть капиталом. Каждый год мы тратим миллионы на исследования.
— Конечно, конечно, вы правы. И что же вы выяснили насчет возможности путешествия во времени?
— Ответ неизбежно был одним и тем же — это нереально. Только один физик предположил, что он усматривает некую слабую вероятность этого.
— A-а, и кто же он такой?
— Профессор Алан Шири, работающий в одном из калифорнийских университетов. Мы, естественно, проявили максимальную осторожность и не вели дело прямо в лоб. Сначала он ответил, что никогда не задумывался над этой проблемой, но был явно ею заинтересован. Под конец, однако, он выразил мнение, что если это и возможно, то единственно реальное решение потребует таких затрат энергии, что их необходимое количество и вообразить трудно.
— Понятно, — сказал мистер Смит сухо. - И что же, после того как вы получили у него консультацию, он прекратил размышлять над проблемой путешествий во времени?
Пидмонт сделал неопределенный жест.
Откуда нам знать?
Тут вмешался Джон Смит-Уинстон.
— Сэр, мы подвели итог и подсчитали всю сумму вашего капитала. Сказать, что она огромна, значит ничего не сказать, но в английском языке нет другого подходящего слова. Мы бы хотели получить инструкции, как нам вести дело дальше.
Мистер Смит посмотрел на него.
— Я хочу, чтобы вы немедленно начали его ликвидацию.
— Ликвидацию! — шесть голосов слились в один.
— Мне нужны наличные, джентльмены, — пояснил Смит твердым голосом. — Я хочу, чтобы вся моя собственность с максимально возможной скоростью была обращена в наличные.
Вернер Фосс-Рихтер сказал резко:
— Мистер Смит, во всем мире не найдется столько денег, чтобы выкупить вашу собственность.
— Это и не нужно. Я буду тратить их так быстро, как вы сможете превращать мое состояние в золото или его эквивалент. Деньги будут возвращаться в обращение снова и снова.
Пидмонт был ошеломлен.
— Но зачем? — он в отчаянии заломил руки. — Неужели вы не понимаете последствий этого шага? Мистер Смит, вы обязаны разъяснить нам цель и смысл вашего решения…
Мистер Смит ответил:
— Цель очевидна. И псевдоним мистер Смит тоже больше не нужен. Вы можете называть меня Шири — профессор Алан Шири. Видите ли, джентльмены, вопрос, который вы мне задали относительно путешествий во времени, оказался чрезвычайно интересным. И, в конце концов, я смог, как полагаю, решить эту проблему. Единственное, чего мне недоставало, это огромных количеств энергии, чтобы предпринять экспериментальную проверку своей теории. Если бы мне дали такое количество энергии — это чуть больше того, что сейчас производит вся энергетика земного шара, — то я смог бы совершить путешествие во времени.
— Но… но зачем? Все это, все это… Тресты, картели, правительства, перевороты, войны… — голос Уоррена Пидмонта прерывался от избытка чувств и от волнения.
Мистер Смит — он же профессор Алан Шири — как-то странно посмотрел на него.
— Затем, чтобы я мог съездить в древнюю Венецию, чтобы там предпринять некоторые предварительные шаги к тому, чтобы накопить достаточную сумму, чтобы на эти деньги добыть необходимое количество энергии, с помощью которой я смог бы съездить в древнюю Венецию….
— А шесть столетий человеческой истории? — прошептал Рами Марду, представитель Азии, так тихо, что его было едва слышно. — Неужели все это только для того, чтобы…
Профессор Шири бросил на него нетерпеливый взгляд.
— Не будете же вы, сэр, утверждать, что во все остальные столетия история человечества была более осмысленной?
