– Никто не должен нас слышать, – напомнила она.
– Насколько я понимаю, ты едешь не одна, – сказала Мэри. – Но ты хорошо все продумала? Договорилась на корабле? И каким образом ты собираешься выбраться вместе с ней из особняка?
– Не задавай лишних вопросов, – перебила Порция. – Вам с Уильямом не нужно всего знать. Когда все откроется, меня здесь уже не будет, а вам вряд ли удастся избежать расспросов. Поэтому я хочу, чтобы вы знали как можно меньше. Не больше, чем любой посторонний человек.
Мэри снова взяла Порцию за руку.
– Я обещаю, что буду изображать полнейшее неведение. А также потрясение и негодование. В общем, все то, что продиктуют обстоятельства. Не забывай – ведь я жена священника.
Порция внимательно посмотрела на подругу.
– Это, Мэри, только слова. Я стараюсь учесть свои недавние ошибки. И я не забыла про тот скандал, который принес вашей семье столько проблем. Карьера Уильяма висела на волоске, и я не могу допустить, чтобы вы…
– Я больше не намерена оглядываться на прошлое. И нам не дано избежать того, что уготовил нам Господь. Поэтому не стоит вспоминать все то, что я тебе высказала. То, чем я тебя запугивала и от чего предостерегала. – Мэри улыбнулась, продолжая сжимать руку Порции. – У меня складывается впечатление, что на этот раз ты более тщательно все спланировала и гораздо лучше владеешь ситуацией. Я горжусь тобой. Однако опасаюсь, что ты могла упустить из внимания некоторые детали. Видит Бог, я желаю тебе только удачи. Ты больше, чем кто бы то ни было, заслуживаешь счастья.
– Ты вынуждаешь меня еще больше печалиться из-за предстоящей разлуки с тобой, – со слезами на глазах произнесла Порция.
Жена пастора обняла девушку.
– Думаю, я вполне достойна того, чтобы по мне скучать.
Порция улыбнулась:
– Пожалуй, ты самая сильная из всех женщин, которых я знаю.
– Не стану отрицать, – сказала Мэри и огляделась. Садовники продолжали работать не разгибаясь. – Но давай поговорим о путешествии. Когда ты отплываешь?
– Сегодня ночью.
– А что за корабль? Впрочем, нет, не говори!.. Мне это знать ни к чему. Но мать ты забираешь с собой?
– Собираюсь, – прошептала Порция.
– Надеюсь, вам не придется переодеваться матросами и пытаться проникнуть на корабль тайком? Дорога оплачена?
– И да и нет. Но на борту меня ждут, – уклончиво ответила Порция. Подруге совсем не обязательно знать, что Пеннингтон с Мьюиром даже не подозревают о том, что Елена тоже отправится в путь.
– Ну а корабль, надеюсь, идет в Англию?.. Не на какой-нибудь из этих ужасных Карибских островов?
– Он направляется в Шотландию. А до Уэльса я доберусь уже по суше.
Мэри помолчала, обдумывая услышанное.
– Надеюсь, тот, кто взялся тебе помочь, порядочный человек?
– Вполне, – тихо ответила Порция. Она безумно тосковала по Пирсу. Девушка через силу улыбнулась. – Я решила воззвать к его национальным чувствам и благородству, и он откликнулся.
Порция старалась не думать о том, как отреагировала бы подруга, узнай она о том, что произошло этой ночью. Однако Порция по-прежнему ни о чем не жалела.
– А каким образом ты собираешься доставить Елену на корабль? – поинтересовалась Мэри.
– Вечером сюда подъедет экипаж. Вознице все объяснили, и он отвезет нас, куда нужно.
– Но как ты вывезешь ее за ворота? Ведь стражники проверяют всех: и тех, кто входит или заезжает, и тех, кто покидает особняк.
Порцию куда больше беспокоило другое. Как поднять мать с постели и незаметно вывести из комнаты.
Если бы только нам удалось спуститься вниз и сесть в экипаж, на воротах я бы сказала, что это одна из служанок. Вряд ли кто-либо из стражников ее опознает. Она никогда не выходит за ограду.
– Думаешь, им не известны все те, кто здесь работает? – возразила Мэри.
Я могу накрыть ее одеялом. Или попросить возницу промчаться не останавливаясь.
– Нет, так не годится, – покачала головой Мэри. Она поднялась со скамейки и окинула взглядом огромный особняк на холме Коппс-Хилл. – Мне кажется, я могла бы тебе помочь.
Порция удивленно уставилась на подругу.
– Какого цвета у твоей матери волосы?
– Примерно такого же, как у тебя.
– А ростом и комплекцией мы схожи?
