— Сначала она прошла по профилю криминологии. — Макс отхлебнул пива и неохотно продолжил объяснение: — Когда Алисия была на первом курсе бакалавриата, мы охотились за серийным убийцей по имени Джозеф Гэри. Он похищал людей, убивал их, а потом пожирал — настоящий псих. Он поймал туриста, по следам которого мы шли, и все закончилось большой перестрелкой. Алисии это не понравилось.
— Мне тоже, — пробормотал Укия, набивая рот креветками.
— До того момента наша работа представлялась ей в романтическом свете, — закончил Макс. — Стрельба привела опасность слишком близко к дому. Она стала менять специализации, пока не остановилась на геологии.
— С тех пор вы и носите бронежилеты? — поинтересовалась Сэм.
Появился официант с целым подносом блюд. Он убрал пустые стаканы и тарелки из-под закусок, чтобы освободить место. Обед Укии прибыл на нескольких разнообразных посудинах, одно только филе из телятины занимало целую миску. После изрядного количества закусок у Укии хватило выдержки не наброситься на мясо руками, а воспользоваться ножом и вилкой. Телятина показалась юноше настоящим произведением искусства, несмотря на все съеденное ранее. Он медленно жевал, прикрыв от удовольствия глаза.
Макс обдумал вопрос Сэм и ответил так:
— Джо Гэри чуть не убил Укию. Он стрелял из ружья парню в грудь, однако, к счастью, только поцарапал. Думаю, это больше всего и взволновало Алисию. Укии было всего восемнадцать.
На самом деле Гэри действительно убил Укию, но только временно. Пуля не поцарапала, а пробила огромную дыру в груди юноши. Клетки его тела не стали откачивать кровь, потому что это привело бы к ее потере, а просто отключили сердечную мышцу, пока ткани регенерировались на месте ранения. Повреждены были только мягкие ткани, поэтому понадобилось совсем немного времени, чтобы организм полностью восстановился.
Сам оглушенный ударом по голове, Макс не нашел пульса Укии и несколько долгих минут думал, что друг его умер. А потом Укия проснулся.
Три года они думали, что в тот раз им страшно повезло, а Макс просто не услышал сердцебиения юноши. Но в июне после этой безумной истории, когда Укия узнал о себе правду, они поняли, что пульса действительно не было. И в начале июня друзья вернулись в хижину маньяка, чтобы собрать разбежавшихся мышей. Зверьки тем временем превратились в змею. Долгие годы Укия не помнил ничего об этой схватке, а теперь в сознании появились обрывочные сведения о прошлом. Дело в том, что мыши — то есть генетическая память, — обреченные на существование без целого организма, постепенно терялись и пропадали.
— Итак. — Сэм отложила прибор. — Расскажи мне все, что знаешь о похитителях.
— Их было четверо, насколько я могу судить. Трое мужчин, одна женщина. Первый: блондин, несколько выше Макса, тяжелее Макса на сорок — пятьдесят фунтов. Носит горные ботинки десятого размера, голубые джинсы, голубую фланелевую рубашку. Чуть старше тридцати. Кровь нулевой группы, резус положительный.
Макс по ходу забивал данные в записную книжку. Он поморщился, не успев напомнить Укии, что обычные следопыты не могут по следу определить группу крови.
Сэм тоже записывала — в маленький блокнотик, какой используют журналисты в отсутствие электронных книжек.
— Крэйнак прав. Ты чертовски хорош.
— Вторая — женщина, — продолжал Укия, жуя мясо. — Она вела машину. Обувь пятого размера, кроссовки для бега или ходьбы. Очень маленькая, рост футов пять или даже меньше, вес около ста фунтов. В нападении участия не принимала. — Он несколько минут молча жевал, отыскивая в памяти сведения об остальных преступниках. — Третий — мужчина, пять футов десять-одиннадцать дюймов. Ковбойские сапоги девятого размера, весит фунтов двести, носит голубые джинсы. Четвертый тоже мужчина, высокий, быть может, шесть и два, но худой, весит около ста семидесяти фунтов. Кроссовки двенадцатого размера.
— Как ты определяешь, какого они пола?
— По росту и весу, форме обуви. Они могут оказаться очень высокими женщинами в мужских ботинках.
Сэм кивнула, пометив что-то в блокноте.
Макс спросил Укию насчет машины похитителей.
