Крэйнак наблюдал за процессом с узенького балкончика, не пытаясь скрыть сомнения в правильности данной операции. Попыхивая сигаретой, он проговорил:
— Уверены, что нужно снимать гипс именно сегодня?
Макс поднял глаза на Укию, безмолвно приказав юноше молчать. Как и большинство питтсбургских друзей, Крэйнак знал об особенностях Укии, о его непохожести на других людей. После покушения в июне этот факт стал достоянием общественности. Но Макс и Укия практически никому не сказали всей правды, кроме Индиго — тем более что она принимала участие в событиях — и мам Укии. Всем остальным предоставили право строить догадки, потому что ни одна догадка, по мнению Макса, не могла быть так опасна, как утвержденная правда.
— Все обойдется, если на сустав не будет сильного давления, — правдиво ответил Укия.
Макс продолжал медленно и осторожно пилить гипс.
— Он хорошо владеет левой рукой, но его учили использовать правую. Гипс будет мешаться, Укия не сможет нормально стрелять или свободно двигаться.
— Если он будет стрелять этой рукой, кость снова сломается, — предупредил Крэйнак.
— Тут не из-за чего волноваться, — отозвался юноша.
Макс снова взглянул на Укию.
— Есть из-за чего. Если бы я мог оставить тебе в больнице пистолет, то сделал бы это.
Укия вздохнул. Неправильно стрелять в человека, чтобы защитить себя, ведь его практически невозможно уничтожить. Он готовился защищать Макса и Крэйнака, у которых жизнь всего одна. И это большое счастье, что подстрелили именно его, а не кого-то другого. Если, конечно, Брыкающиеся Олени не имеют никакого отношения к стрельбе.
— Сегодня узнал кое-что интересное, — вспомнил он. — Оказывается, Джесс Брыкающийся Олень назначил большое вознаграждение за информацию, которая поможет ему вернуть мальчика-волка из Уматиллы, а семья не пришла в восторг. Возможно, я сам спустил курок — и стрелял кто-то из них.
— Несерьезно, — отрезал Макс. — Так же несерьезно, как идея про охотника.
— Почему бы просто не сказать это вслух? — не вытерпел Крэйнак. — Кто-то хочет помешать Укии найти Алисию — и поэтому в него стреляли.
— В течение всего прошлого дня там работали более тридцати опытных специалистов, — возражал Макс. — Почему не стреляли в них?
— Они не шли по правильному следу, — продолжал Крэйнак.
— А как можно узнать, по какому следу иду я? — поинтересовался Укия.
— Сканер, — кратко объяснил Макс. — Сэм сказала тебе, что слышала сообщение Брыкающего Оленя о покушении на тебя.
Укия порылся в памяти:
— Я не говорил, где нахожусь.
Они молча обдумывали ситуацию.
— Джаред Брыкающийся Олень знал, что мы направлялись к холму, — забормотал Макс. — Мы стояли там и обсуждали, как встретимся с Укией у подножия утеса.
— Говорили, что это ненадежно, — добавил Крэйнак.
Укия снова вернулся к событиям прошлого.
— Он доложил диспетчеру о направлении движения. Информация шла по полицейскому каналу.
— И любой обладатель рации мог ее слышать, — замогильным голосом завершил Крэйнак.
— Завтра Укия выйдет на след, — проговорил Макс и, дождавшись подтверждающего кивка от Укии, продолжил: — И мы найдем ее.
Пятница, 27 августа 2004 года
Национальный парк Уматилла. Округ Уматилла. Орегон
Наступил день — один из череды тусклых дней, когда воздух похож на толстое серое одеяло. С верхушек деревьев свешивались клочья тумана, которые лес выдыхал, словно большой зверь.
Крэйнак и Макс чувствовали сильное напряжение, они едва могли скрывать дрожь. Укия чувствовал себя разбитым и не совсем здоровым. Прихрамывая, он потащился дальше по следу в надежде сначала отыскать Алисию, а уж потом падать в обморок.
Укия миновал место, где лежал раненным, и оказался там, куда приземлилась Алисия. Он опустился на корточки, лицом к самой земле, и пытался не упустить ни единой детали.
Алисия долетела до земли, предварительно столкнувшись с сосновыми ветвями, поэтому падение ее было куда мягче. Каким-то чудом спасатели не разворошили этот участок земли, и следопыт отыскал отпечатки ладоней девушки. Она оперлась на руки, чтобы подняться.
— У нее кровотечение, но не слишком сильное. Не думаю, что она потеряла сознание, нет никакой лужи крови. Она двигается на обеих ногах, довольно быстро. Будь у нее повреждена нога или рука, это стало бы заметно.
