После смерти родителей она вела замкнутый образ жизни. Старалась избегать контактов с другими людьми, потому что считала, что ее проблемы будут плохо сказываться на дружеских отношениях. И если уж Джулия что-то предпринимала, то всегда сначала убеждалась, что ей не понадобится приближаться к Центральному парку.
Но в этот день она даже не обратила внимания на маршрут, выбранный ее спутниками. И лишь когда они с коллегами, увлекшись обсуждением только что просмотренного фильма, отправились по улицам Манхэттена на поиски подходящего ресторана, чтобы продолжить вечер, она заметила, что компания медленно движется по Пятой авеню на север. В таком случае они неизбежно упрутся в южную часть Центрального парка!
Джулия забеспокоилась. Чтобы скрыть причины своего волнения, она как бы невзначай предложила свернуть на боковую улицу и поискать ресторан там.
Но компания слушать Джулию не стала; было решено идти в заведение рядом с отелем «Плаза». Это был дорогой район, но в этот вечер коллегам Джулии хотелось кутить.
Непринужденно болтая, компания двинулась дальше по Пятой авеню. Только Джулии больше не хотелось участвовать в беседе. Страх лишил ее дара речи: за роскошным зданием отеля «Плаза» в свете уличных фонарей показалась серая мрачная ограда Центрального парка!
Джулия невольно замедлила шаг. Казалось, будто кто-то повесил ей на ноги свинцовые грузы. Со дня смерти родителей она ни разу не была в этом районе!
Кто-то из спутников дотронулся до ее плеча. Джулия испуганно вздрогнула.
– Что с тобой? – услышала она озабоченный голос своей ближайшей коллеги Натали Перворт.
– Нет, ничего, все в порядке, – смущенно поспешила заверить ее Джулия. – Просто немного устала.
Джулия украдкой то и дело посматривала на серую стену на другой стороне улицы. Наконец, ее коллеги нашли ресторан на свой вкус.
Он располагался в одном из этих неприлично дорогих небоскребов с жилыми апартаментами, жить в которых могут себе позволить только звезды и успешные бизнесмены. Вдобавок ко всей этой роскоши ресторан находился на пятом этаже и, как было заявлено в рекламе у входа, предлагал помимо хорошей кухни отличный вид на Центральный парк!
Одетый в ливрею официант отвел веселую компанию за стол у большого панорамного окна. Слегка подсвеченное стекло тянулось от пола до потолка.
– Какой восхитительный вид! – воскликнула Натали и поспешила занять для себя и Джулии места у самого окна. Джулия безвольно подчинилась. Внутри нее шла отчаянная борьба с желанием закричать, бежать сломя голову из этого ресторана. Но она взяла себя в руки. Девушка изо всех сил старалась не смотреть в окно, хотя искушение было велико.
Какое-то время Джулии удавалось даже принимать участие в общей беседе. Ей даже уже показалось, что вечер может пройти без особых происшествий, как вдруг Натали вскрикнула и указала рукой на окно.
– Вы только посмотрите на этих собак! – с сожалением в голосе произнесла она. – Их там целая стая. Нет, вы только посмотрите на них!
Внимание всей компании теперь было приковано к Центральному парку и его ночным обитателям. Джулия рефлекторно обернулась к окну вместе со всеми. Долю секунды она внутренне сопротивлялась этому движению, но все-таки посмотрела на парк…
Увиденное шокировало Джулию. Парк раскинулся перед ней во всей своей ночной красе. Лунный свет очертил деревья и кусты, четко прорисовал поляны, можно было даже разглядеть часть озера.
– Бедные животные, – звучали в ушах Джулии слова коллег. – Хозяева выбрасывают их, когда наиграются. Позор! Ужас!
Теперь и Джулия заметила то, что возмущенно обсуждали ее спутники. Это была стая бродячих собак, кружившая по одному из газонов парка. Головы животных были низко опущены к земле. Между собаками явно назревал конфликт. Большая часть стаи образовала круг, в центре которого друг напротив друга стояли два покрытых серой шерстью здоровенных пса.
– Они борются за главенство в стае, – прокомментировал происходящее один из присутствующих. – Беспризорные животные быстро обретают повадки диких. Это опасно!
Неожиданно противники, оскалив пасти, бросились друг на друга. Джулия предпочла бы не смотреть на эту сцену, но была не в состоянии отвести глаз. Она не могла даже пошевелиться.
