На стене танцевал старик. Он все увеличивался, затем дрогнул и исчез. Стихло жужжание кинопроектора, и в кабинете персикового цвета стало светло. Шеф моргнул большими круглыми глазами:
— Знаешь, кто это был? — Он достал из резной коробочки желтый кружочек и положил его на язык.
Бен Джолсон, сидевший по другую сторону низкого черного стола, слегка пошевелился и ответил:
— Человек, в которого вы мне собираетесь предложить воплотиться.
— Точно, — подтвердил шеф Микенс, проглотил таблетку и просветлел. — По этому делу шум в последнее время особенно усилился, Бен. Я говорю о неприятностях в Военном Бюро, — сказал он.
— Исчезновения.
— Именно. Сначала генерал Мусман, за ним адмирал Рокисл. Через неделю — Баском Ламар Таффлер, отец нервно-паралитического газа № 26. А сегодня утром, на рассвете, сам Дин Свифт.
— Пропал председатель Военного Бюро? — Джолсон даже привстал.
— Официального сообщения еще не было. Говорю об этом только тебе, Бен. В последний раз Свифта видели в его розарии. Выдающийся розовод!
— О нем был документальный фильм, я видел, — сказал Джолсон. — Так ваши из Центрального Бюро Шпионажа обратились в Корпус Хамелеонов за помощью?
— Да, — кивнул шеф Микенс. — Положение крайне серьезное. И нет нужды говорить, что наша Барнумова система планет не должна еще раз испытать ужасы мира.
— Подозреваете пацифистов?
— Подозреваем, — подтвердил шеф. — Конечно, у ЦБШ есть склонность повсюду видеть пацифистов. Ты ведь знаешь, не все согласны с методами, которыми Военное Бюро ведет колонизацию земных планет Барнумом.
— Особенно, когда с лица Земли стирают целое государство.
— Да государство-то карликовое. — Шеф отправил пилюлю в рот. — Как бы там ни было, согласись, когда начинают пропадать руководители Военного Бюро… Во всяком случае, это могло быть и делом рук пацифистов.
— Что это за старик, которого вы мне показывали?
— Леонард Габни… — Шеф побарабанил по крышке стола. — Но он нас интересует лишь как джентльмен преклонного возраста, в которого тебе предстоит воплотиться. Сведения о нем тебе дадут гипнопедически, а мы займемся непосредственно заданием… Кимбро — вот кто нас интересует.
Джолсон покачал головой.
— Постойте, не этот ли Кимбро — посол на планете Эсперанса?
— Да, он возглавляет посольство Барнума.
— Нет, я не полечу на Эсперансу, хоть озолоти меня.
— Не полетишь? — переспросил шеф. — Да ты обязан, это записано в твоем контракте. Из Корпуса Хамелеонов не уходят.
— Эсперанса надолго мне испортит настроение.
— Людей ведь надо где-то хоронить, Бен.
— Но превратить в кладбище целую планету…
— На Эсперансе пятьсот тысяч жителей, — возразил шеф Микенс. — Не говоря уже о… сейчас посмотрю… десяти миллионах туристов и почти десяти миллионах скорбящих близких, которые ежегодно посещают Эсперансу. — Он отложил памятку в сторону.
— Эта планета насквозь провоняла венками, — буркнул Джолсон.
— Дай мне наконец объяснить тебе задание… Судя по данным агентуры ЦБШ, посол Кимбро, возможно, замешан в этой волне похищений. Адмирал Рокисл исчез именно на Эсперансе.
— Знаю, — сказал Джолсон. — Он полетел туда возлагать венок на могилу Неизвестного Диверсанта.
— Надо установить, не Кимбро ли является слабым звеном. Со следующей недели он отдыхает в Непенте, близ Эсперанса-сити.
— Непенте? Омолаживающие воды для престарелых миллионеров?
— Да… Ты превращаешься в старикашку Габни, и мы забрасываем тебя в Непенте, — сказал шеф Микенс.
В Корпусе Хамелеонов Джолсона сделали оборотнем. Он мог принять облик любого человека.
— Моя задача — составить досье на посла? — спросил Джолсон.
— Нет. Тебе надо остаться с Кимбро наедине. Тогда ты пустишь в ход весь арсенал препаратов правды и узнаешь, имел ли он отношение к исчезновению адмирала Рокисла.
