– Ох, мэм! – воскликнула Молли. – У вас осталось совсем мало времени!
– Мне некуда спешить, Молли, – сказала Маргарет.
– Прошу прошения, миледи, но я должна как можно быстрее одеть вас, чтобы служанки начали упаковывать ваши вещи для путешествия в Кент. Нам нельзя мешкать.
– Ага, вот оно, – воскликнула Маргарет, выуживая письмо, которое искала. Она вскрыла его и быстро пробежала глазами. Это было обычное поздравление с приближающейся свадьбой, но заканчивалось оно предложением, которое отложилось у нее в памяти. Она нашла его и еще раз перечитала.
«Разумеется, мы урегулировали все вопросы, касающиеся вашего брачного контракта, но если вам потребуется консультация по вопросам, связанным с вашим браком, пожалуйста, обращайтесь к нам».
Маргарет задумчиво похлопала письмом по ладони, а потом решительно кивнула.
– Да, мистер Пелем, я думаю, что мне потребуется ваша консультация, – пробормотала она себе под нос.
Краем глаза Маргарет заметила какое-то движение. Она подняла взгляд и увидела, что Молли все еще стоит у постели, в отчаянии ломая руки.
– Молли, я не еду в Кент. Так что нам некуда спешить.
– Не едете? Но Эштон сказал, что к половине десятого вы должны быть готовы, иначе опоздаете на поезд. А сейчас уже почти восемь.
– Лорд Эштон может ехать куда и когда ему заблагорассудится. Я остаюсь в Лондоне. – Маргарет соскочила с кровати, подбежала к секретеру и достала свои канцелярские принадлежности. Открыв чернильницу, она взяла перо и быстро написала записку, потом свернула, положила в конверт, на котором поставила адрес и имя самого мистера Пелема.
– Спустись вниз и отдай это нашему второму дворецкому. Его зовут Альберт, верно? Пусть он немедленно доставит письмо. – Маргарет отдала конверт горничной. – Это очень важно.
Молли взяла письмо.
– А что передать его светлости?
– То, что я тебе сказала. Он может ехать куда хочет, а я остаюсь в Лондоне.
– О нет, мадам, я не смогу! – Молли в ужасе уставилась на нее. – Он мой новый хозяин. Если я скажу ему это, он рассчитает меня.
– Ничего подобного, даю тебе слово. А теперь иди.
Молли направилась к двери.
– Лорд Эштон очень рассердится, миледи. Господа привыкли к тому, что все их желания исполняются, уж это я знаю наверняка. Ему это точно не понравится.
Разумеется, Тревору это не понравилось. Когда служанка сказала, что ее госпожа отказывается ехать с ним в Кент, он уставился на нее, не веря своим ушам. И, как и предсказывала Молли, разозлился. Наверное, это отразилось на его лице, потому что, когда Тревор медленно встал со стула, Молли попятилась.
– Пожалуйста, сэр, я сказала вам только то, что велела передать моя госпожа.
Тревор понял, что испугал девушку, она была совсем еще юной и явно опасалась, что ее могут рассчитать.
– Все в порядке, Молли, – успокоил он девушку. – Я с этим разберусь.
Она тут же расслабилась и проговорила:
– Да, сэр. Спасибо, сэр. – Молли поклонилась ему и вышла из столовой.
Эдвард усмехнулся и озорно посмотрел на Тревора.
– Послушная жена, да? – иронично спросил он.
Но Тревор пропустил его слова мимо ушей. Он направился к двери, намереваясь подняться в спальню к жене. Однако его остановил Ван Альден.
– Давай лучше я поговорю с ней, – сказал он. – Возможно, мне удастся убедить Маргарет поехать с тобой.
Тревор хотел было возразить, что убеждения и уговоры тут не подействуют, но передумал.
– Хорошо, попробуйте.
Ван Альден вышел. Но к тому времени как завтрак подошел к концу, Тревор уже точно знал, что был прав. Убеждения и уговоры не подействуют на Маргарет.
Он положил вилку, встал и обратился к Корнелии:
– Не могли бы вы проследить, чтобы экипаж подали вовремя? Иначе мы опоздаем на поезд. И прикажите служанкам упаковать вещи Маргарет. Мы уезжаем в девять тридцать.
Корнелия помолчала, потом кивнула.
– Да, конечно, – без особого энтузиазма ответила она.
– Спасибо. – Тревор вышел из столовой и поднялся на второй этаж. Еще на лестнице он услышал рокочущий голос Ван Альдена.
– Черт побери, Маргарет! – кричал он. – Что за чушь!
Тревор остановился и заглянул внутрь, Ван Альден, красный как рак, метался по комнате, а Маргарет в одной ночной рубашке стояла перед ним, скрестив руки на груди, упрямо вздернув подбородок.
