– У него приступы малярии. Нужен хинин. Но три дня назад у нас сбежала лошадь с поклажей, в сумке была фляга с настойкой хинина.
В комнату вошел Эдвард.
– Я послал за доктором, – сказал он. – Как Тревор?
– Не знаю, – покачала головой Маргарет. – Он уже два дня в таком состоянии.
Маргарет коснулась щеки Тревора. Щека была горячая. Приехал доктор, осмотрел Тревора и поспешил успокоить Маргарет.
– Вы сделали все, что могли, – сказал он, достав из сумки большую коричневую бутыль. – Приступы малярии невозможно остановить без хинина.
– Он выздоровеет? – спросила Маргарет.
– В таких случаях трудно дать точный прогноз. Но он сильный мужчина. Мы дадим ему хорошую дозу хинина и посмотрим, как на это отреагирует его организм. Я завтра приеду, но если его состояние ухудшится ночью, сразу же пошлите за мной. А пока продолжайте обмывать его прохладной водой и попытайтесь дать ему немного чая или бульона.
Доктор отмерил дозу хинина в чашку, зажал Тревору нос, чтобы тот открыл рот, и влил в него лекарство. Тревор закашлялся, но проглотил жидкость.
– Через восемь часов дайте ему вторую дозу, – сказал доктор.
– Спасибо вам, – поблагодарил доктора Эдвард. – Я провожу вас.
Мужчины вышли из комнаты, а Маргарет осталась сидеть в кресле. К ней подошла Корнелия и положила руку ей на плечо.
– Пойдем, Мэгги, – попросила она. – Ты устала. Тебе нужно поесть, принять ванну и лечь спать. Ты сделала все, что могла.
– Нет. Я останусь здесь.
– Я принесу тебе поднос с ужином, – сказала Корнелия и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой.
«Милая Корнелия, никогда не забывает о приличиях», – подумала Маргарет с едва заметной улыбкой. Как будто Тревор в его нынешнем состоянии способен посягнуть на ее честь!
Маргарет вспомнила его слова: «Я хочу, чтобы ты стала моей женой, и на меньшее я не согласен».
Она вдруг сделала для себя неожиданное открытие: ей хочется стать его женой, она желает его как мужчину и безумно его любит.
Маргарет поняла это только сейчас. Время шло мучительно медленно. Маргарет не притронулась к еде, которую ей принесла Корнелия. Она не переставала протирать лицо и грудь Тревора смоченной в воде губкой и молилась, чтобы жар отступил.
Бог услышал ее мольбы. Незадолго до рассвета Маргарет положила ладонь ему на лоб. Лоб был влажным и прохладным. Тревор перестал бредить и уснул.
Всхлипывая от радости и вознося благодарственные молитвы, Маргарет прижалась губами к его ладони, поудобнее устроилась в кресле и забылась сном.
Проснувшись утром и открыв глаза, Тревор заморгал от яркого солнечного света. Он понятия не имел, где находится. Повернул голову и увидел рядом с собой Маргарет.
Она спала, сидя в кресле. Волосы ее были растрепаны, под глазами легли темные тени.
Маргарет проснулась и увидела, что Тревор смотрит на нее.
– Ты не спишь, – пробормотала девушка с улыбкой. – Слава Богу.
Тревор глянул на ее покрытое дорожной пылью лицо и увидел в глазах Маргарет нежность, которую никогда не видел в них раньше. Нежность, облегчение и еще что-то, что он не смог определить. Тревор вдруг почувствовал себя неуютно.
– Ну что, Мэгги, напугал я тебя? – спросил он шутливым тоном.
Маргарет перестала улыбаться и ответила:
– Не то слово. Я боялась, что ты умрешь.
– Меня не так просто убить. Даже малярии.
– Как ты себя чувствуешь?
– Такое ощущение, будто по мне проехал поезд. – Тревор обвел взглядом комнату: – Где мы?
– В Неаполе. Приехали сюда вчера вечером. Помнишь, как мы сюда попали?
Тревор покачал головой:
– Помню только, что мы потеряли лошадь, потом шли пешком весь день и все утро. Больше ничего.
– Неудивительно. Тебя лихорадили три дня. Я довезла нас сюда в повозке. Этого тоже не помнишь?
– Нет.
Маргарет поднялась:
– Пойду скажу Эдварду и Корнелии, что тебе стало лучше. Ты голоден? Распоряжусь, чтобы тебе принесли завтрак.
Маргарет подошла к двери и уже положила ладонь на ручку, но вдруг остановилась и повернулась к Тревору.
– Ты помнишь последнюю ночь перед тем, как заболел? – спросила она, глядя ему в глаза. – Когда ты сказал мне, что я должна сделать выбор?
– Да, – ответил он, – помню.
