Мнения ребят по поводу случившегося ЧП резко разошлись. Большинство всё-таки сочувствовали Егору, хотя и не видели смысла в затеянной им драке. Однако Чижевский, возмущавшийся больше других, рьяно утверждал, что Непрядову не место на флоте, а уж в партии - тем более. Порешили всё же объявить Непрядову выговор, но почти все дружно стояли за то, чтобы оставить Егора старшиной класса. Страсти по этому поводу долго ещё не утихали. Только близилось событие куда более важное - государственные экзамены, и тут уж было не до бедолаги-жениха, потерявшего голову от своей несчастной любви.
Непрядов с головой ушёл в учебу. Переписывал конспекты, вгрызался в учебники, навёрстывая упущенное за время сидения на губе. Всеми силами он старался вытравить из своей памяти Катю, но как ни пробовал, - ничего не получалось. Он думал о ней тем больше, чем невероятнее становилась их встреча, даже в отдалённом будущем, когда улеглись бы страсти и остыли их сердца. Незаслуженной обиды Егор никому не прощал. Видимо, бурлила в нём гордая рыбацкая кровь его матери, просыпался неистовый характер отца...
Однажды вечером, когда рота после занятий вернулась в кубрик, Вадим с таинственным видом поманил Егора в пустую баталерку и сообщил, что полчаса назад встретился на улице с Катей, разговаривал с ней. Вечерним поездом она уезжала в Ленинград.
- Что же из того? - Егор ухмыльнулся. - Я в этом ей не препятствую.
- Ты серьёзно? - удивился Колбенев Егорову равнодушию.
- Вполне, - бросил тот небрежно, - шутки побоку.
- Да ты что, Егорыч, в самом деле крупный идиот или только им прикидываешься? - возмутился Вадим, как бы нарочно стараясь побольнее уколоть. - Неужели ты на губе настолько отупел, что ничего не понимаешь, не видишь, не чувствуешь, наконец?!
- Она ненавидит меня... Так за что же я должен любить её?
- Ну ты даёшь... - только и мог вымолвить Колбенев. Возбужденно пройдясь из угла в угол, он заговорил отрывисто и резко, словно вдалбливая каждое слово в непонятливую голову дружка.
- Ненавидит?.. Ха-ха-ха. Это и в самом деле смеху подобно! Зачем же ей следовало сообщать мне, когда и каким поездом она уезжает?
- Да так, к слову пришлось.
- Ты ошибаешься. И встретила она меня, думаю, совсем не случайно, настаивал Вадим, - назвала даже номер вагона и какая платформа...
- Не верю, - упорствовал Непрядов.
- Тоже мне, Станиславский нашелся: не ве-ерю... - передразнил Вадим и кивнул на часы: - Пока мы трепемся, поезд вот-вот уйдёт.
Непрядов заколебался, уже не столь непримиримый в своей решимости не прощать обиды.
- Всё равно ж теперь не успею, - сказал он как бы в своё оправдание.
- Всё будет зависеть от того, сколько ещё будешь думать и как быстро бежать.
- И потом, у меня же нет увольнительной. И отпроситься не у кого...
- Как дежурный по роте я отпускаю тебя, - и с этими словами Вадим скрылся за дверью, собираясь отыскать в кабинете у ротного увольнительный жетон.
Непрядов подумал, что нет смысла ждать. Каждая секунда уменьшала его шансы на последнюю встречу с любимой. Он выскочил на лестницу, мимоходом сдёрнув с вешалки чей-то бушлат и прихватив чужую бескозырку. Во дворе единым махом перебросил своё упругое, сильное тело через забор и устремился через проходные дворы к городскому вокзалу - благо находился он неподалёку от жилого корпуса. Он вихрем летел через привокзальную площадь, не обращая внимания на лужи, на злую матерню тормозившей шоферни и пронзительный свист постового. "Только увидать бы её, - мелькало в голове. - А там - хоть на куски пускай меня рвут..."
На перроне Егор появился в тот самый момент, когда ленинградский скорый уже покидал привокзальную зону. Насмешливо, как два фингала на подбитой физиономии, светили на последнем вагоне красные фонари.
Непрядов плюнул с досады и снова повернул к подземному переходу, откуда только что выскочил. "Сколько же мне так вот по-дурацки может не везти?.." - подумал с отчаяньем. Но поразмыслив, всё же решил, что всё к лучшему. За какую-то минуту или две ничего уж не могло бы измениться в их отношениях. "А то и ловиторы могли бы запросто на смех поднять, - больно укололо его. - Явился, мол, не запылился..." Непрядов уже досадовал на себя, что так легко и доверчиво "клюнул" на разгулявшуюся фантазию Вадима.
