- Как куропатке на снегу, - ответила она, стараясь поддерживать его игривое настроение. - Скажу, что слишком жарко - это будет неправда, скажу, что чересчур холодно - ведь не поверишь. В зоне вечной мерзлоты всегда и всё считается как более-менее: более существуют и менее живут.
- Ты не права, сударыня, - Егор с улыбкой развёл руками, как бы предлагая в свидетели всю заполярную ширь, - жизнь по-своему и здесь хороша. И потом, разве мы не сами выбирали свои пути?
- Наши пути... А ты вспоминаешь нашу Ригу? - продолжая прятать лицо в воротник, она стрельнула из-под пушистого меха просветлённым взглядом, точно одно лишь упоминание о её родном городе уже само по себе доставляло радость.
- Эх, Лерочка, - признался Егор со всей откровенностью. - Столько всяких дел на голову сваливается - какие там воспоминания! Не забыть бы, сколько в сутках часов, да как самого себя зовут.
- А впрочем, зачем я об этом спрашиваю... - она с сожалением вздохнула. - Здесь все живут по расписанию ваших корабельных авралов и тревог. Интро- и ретроспекция, как говорит мой супруг, уставом корабельной службы в Майве-губе не предусмотрены.
- Может быть, - поразмыслил он. - Хотя, полотно грядущего может быть соткано лишь из нитей времён минувших, из прожитого и пережитого каждым из нас.
- Вот и я о том же, - вновь оживилась Лерочка. - Иначе зачем же тогда светят эти звёзды и к чему терпеть эти морозы?.. Да и мы сами для чего здесь, если не помнить самих себя?..
Стоя на ветру разговаривать было трудно, и она предложила:
- Я покажу, где твой дом, если не возражаешь.
Они пошли рядом. Непрядов с беззаботным видом говорил, что на ум взбредёт, и совсем не думал о том, интересно ли это его спутнице. Ему казалось, что Лерочка со страхом ждёт, когда ей напомнят о той самой выходке с мнимым ребёнком, которая Непрядову едва не стоила полного разрыва с Катей. Но ворошить прошлое совсем не хотелось. Егор великодушничал, будто ничего не случилось.
И почувствовав это, Лерочка успокоилась и повеселела. Слегка поскользнувшись, она ойкнула и как бы невзначай оперлась на Егорову руку. Они засмеялись, совсем уже не чувствуя между собой прежней напряжённости.
- А мне наша Рига часто снится, - сказала она, нарочно замедляя шаг и тем самым придерживая Егора. - Неповторимый Межа-парк, наш дом под высокими соснами. И такой милый, такой тёплый снег... - потом вдруг предложила, заглядывая Егору в глаза. - Знаешь, а давай на Новый год соберёмся у нас. Как прошлый раз, помнишь?..
Непрядов заколебался, не зная, что на это сказать.
- Ну же, Егор! - настойчиво потормошила она его за рукав. - Решайся.
- У вас ремонт, - вспомнил он. - Удобно ли стеснять?
- Какой там ремонт! - удивилась она. - Да мы летом его сделали.
- Твой супруг, по-моему, будет не в восторге...
- Да ты что! Эдька только будет рад. И потом, я так хочу, - она тут же принялась мечтать. - Достанем ёлку под потолок. Регина Обрезкова испечёт свой фирменный пирог - мы уже об этом с ней говорили. И соберёмся все свои, рижане. Наших наберётся человек десять.
- Надо бы с ребятами потолковать, - всё ещё колебался Егор. - А вообще, доживём до Нового года, там и видно будет.
На этом и порешили. Сойдя с мостков, Лерочка ступила на протоптанную в снегу дорожку, тянувшуюся к её дому, а Егор направился дальше, куда ему указали. Вскоре он добрался до своего нового жилья. Дом как дом - не лучше и не хуже других, из печной трубы валил густой дым, и светились узкие оконца.
На первый случай Непрядов не предполагал здесь долго задерживаться. Хотелось лишь посмотреть и прикинуть в уме, как лучше здесь обустроиться. Ведь не в голые же стены войдёт его Катя, как только приедет сюда хотя бы на недельку или даже всего на день. Его комната, как порешил, должна по всем статьям походить на нормальное благоустроенное жильё вполне солидного семейного человека.
На крыльце Егор столкнулся со своим соседом - боцманом с его же лодки мичманом Исидором Кондратьевичем Охрипенко. Тот с почтением откозырял, услужливо пропуская корабельное начальство вперёд себя.
- Вы уж, товаришо капытан-лейтенант, давайте запросто и без стеснений, - предложил он, по-украински мягко произнося слова. - Шо там по хозяйству надо - вы прямо ко мне, бо к моей жинке Оксане Филипповне.
