- Нет, не знаю, - согласился Непрядов. - Но я буду её знать не хуже тебя. И ты мне в этом поможешь.
- Собственно, как это? - прикинулся Чижевский непонятливым. - Где логика, старик? Мне будет крайне неудобно учить учёного, тем более с таким блестящим символом на груди, - он глазами показал на Егорову серебристую командирскую лодочку, дававшую право самостоятельно управлять кораблём.
- Что ж, если это тебя смущает, то сделаем так, - Непрядов расстегнул китель и принялся отвинчивать нагрудный знак.
- Решил разжаловать сам себя? - удивился Чижевский. - Ну, к чему этот жест! Такую лодочку у меня вырвали бы разве что вместе с мясом.
- Она справедлива была там, на Балтике... Здесь её надо заново оправдать, - сказал Егор, пряча нагрудный знак в карман. - Надену её, когда буду знать корабль до последней гайки.
- Хочешь успокоить меня?..
- А понимай это, как знаешь.
Вечерний чай они пили здесь же, в кают-компании. Шустов расстарался для них, раздобыв лимон и кусок яблочного пирога. Разговор между однокашниками пошёл более умиротворённый, почти дружеский, точно обоим надоело испытывать терпение друг друга и они решили сделать передышку. Перебрали общих знакомых: кто и где служит, чего добился или, как водится, на чём "погорел". Эдик как бы к слову вставил, что его "предок" недавно получил контр-адмиральскую звезду и теперь занимает в штабе флота солидную должность. Намекнул, что он сам, по всей вероятности, на лодке долго не задержится - пора и об академии подумать. Егор на это с полным равнодушием отвечал, что лично собирается служить на лодке "до упора" и в академики пока не торопится.
Показалось странным, что Эдуард ни разу не упомянул о жене, будто нарочно ждал, когда Егор сам его об этом спросит. Можно было только догадываться, каких трудов самолюбивому Чижевскому стоило уговорить гордую Лерочку стать его женой. Только Егор на этот счёт не проявлял никакого любопытства.
- Не пора ли по домам? - сказал Чижевский, поглядев на часы. - Лично я рискую получить втык от моей благоверной за опоздание.
- Так в чём же дело? - отозвался Егор, доливая в стакан чаю. - Лично я тебя не задерживаю, можешь идти.
- А мы как-то с Лерочкой вспоминали о тебе, - будто невзначай припомнил Чижевский, пропустив Егорову реплику мимо ушей. - Слышали, что и ты женился?
Непрядов кивнул, пригубливая стакан.
- Если не ошибаюсь, на этой самой, на цирковой артистке?
Егор снова кивнул.
- Прими поздравления, милорд.
- И ты мои - тоже.
- Надеюсь, наши супруги как-нибудь познакомятся. В этой богом забытой дыре мир особенно тесен, - и предположил: - Глядишь, и семьями сойдёмся,
- Всё может быть, - обнадёжил Егор, при этом добавив: - Только они давно знакомы.
- Разве? - удивился Эдуард. - Это новость. Вот уж никак не подумал бы...
- Полагал, что Лерочка тебе об этом говорила.
- Да знаешь, как-то не пришлось. В отношении сугубо женских дел я не любопытен.
- Вот и я тоже.
Выбравшись из-за стола, Чижевский стал одеваться. Напоследок извинился, что не может, по старой памяти, пригласить Егора в гости, так как затеял у себя дома ремонт. Впрочем, Непрядов и не напрашивался, - забот у него столько, что на берег и шагу не ступить.
На другой день Чижевский проводил с молодыми матросами занятия по устройству лодки. Выстроив их в центральном отсеке, он минут десять говорил о технике безопасности на корабле - для молодых вещь, конечно же, особенно важная. Егор тем временем облачился в комбинезон и пристроился к шеренге моряков как рядовой член экипажа, чем нимало всех удивил. Чижевский, не обращая на это никакого внимания, продолжал уверенно и зычно говорить. Лишь командир, находившийся поблизости, удовлетворённо кивнул своему старпому, вероятно догадавшись, что стоило тому снизойти до уровня "салажонка", только ещё начинающего понимать сущность корабельного нутра.
Однако Егор вполне научился управлять собственным самолюбием, если этого требовала корабельная служба. Её он ставил превыше собственного раздражения от той иронии, которая иногда выплескивалась из глаз руководителя занятий.
